Бесконечная Пустота. Омикрон

— Знаешь, Анна, — произнес мужчина странным голосом. — Признаюсь, мне всегда симпатизировала твоя матушка. Красивая, гордая, неприступная. И одновременно с этим она меня жутко бесила. Говорят, на протяжении многих лет она отвергала любые ухаживания и попытки сделать ей предложение. А пытались многие. Ведь она представитель очень влиятельной семьи, наследница огромного состояния. Ты чрезвычайно на нее похожа, Анна. Даже еще более красивая. И юная. У меня никогда не было ни малейшего шанса с Сарой Леви. Куда нам, простым холопам…

Глаза мужчины разгорелись похотью, а на лбу появились капельки пота.

— Что ты задумал, мразь?! — вскричал я, с ужасом глядя, как его рука скользит от лица Лилит ниже по шее и плечу к груди.

Не успел я дернуться в отчаянной попытке достать его ногой, как град ударов обрушился на мою спину и голову. Я упал сначала на колени, потом лицом в пол. Бестии и Ангел тоже досталось, хотя разглядеть подробности у меня не вышло.

— В камеры их! — приказал мужчина.

Не знаю, сколько меня били, но очнулся я когда меня уже швырнули обратно в камеру. Хорошо хоть наручники сняли. Удалось утереть лоб, а то кровь из разбитой головы заливала глаза.

— Лилит! — крикнул я, едва двери закрылись.

— Она осталась с ним, — услышал я от Ангел то, чего в этот момент боялся больше всего.

Совершенно обезумев, я поднялся на ноги и попытался пробиться сквозь толщу стальной двери, колотя ее ногами и руками. Разряд электричества прошел по моему телу, и я свалился в корчах прямо на холодный пол.

Мне было все равно, что все мое тело в этот момент изнывало от боли. Я не обращал на это никакого внимания и не мог перестать думать о том, что сейчас творит этот боров с Лилит. Меня всего трясло, и я едва не рыдал от ощущения полного бессилия. Я просто сходил с ума от ужасного чувства, что не могу защитить ее, не в состоянии прийти на помощь тогда, когда она нуждается в этом больше всего. В какой-то момент я просто завыл, словно раненый зверь.

— Мы выберемся, — услышал я срывающийся от гнева голос Бестии. — И перебьем всех уебков! А этого ублюдка я кастрирую своими руками и заставлю сожрать собственные яйца!

Я попытался взять себя в руки и выкинуть страшные картины из головы. И начал думать. Эти ребятки, наши конвоиры, знали свое дело хорошо. Били они сильно, резко и реагировали очень быстро. Обучение прошли отличное, ни в какое сравнение с Грязным Питом и его шайкой. Побить их голыми руками, да еще и с заблокированной «способностью», будет, мягко говоря, не просто. Тем более с учетом того, что они могут в любой момент обезвредить меня с помощью браслета. Снять его без инструментария не получиться. Мне нужен мой Тор.

Я лежал без движения, трясясь и истекая кровью, оставаясь на холодном полу. И не находил выхода из сложившейся ситуации. Мысль о том, что нам сотрут память, вдруг стала очень соблазнительной. Просто дождаться, когда приведут Лилит, а потом все забыть. Будто ничего не произошло. Я до крови закусил губу, представив, что скоро в камеру подадут неврно-паралитический газ или снова запустят ту гранату, что вырубила нас на Сумраке. А когда мы очнемся, то уже не будем собой. Наши зрачки будут пульсировать, как у членов команды Альфа, и мы станем беспрекословно исполнять чужую волю.

Интересно, у Сокола остались хоть какие-то воспоминания обо мне и нашей прежней дружбе? Он же должен помнить то, чему его учили все эти годы. Иначе какой смысл? Что это за процедура, через которую они прошли? Как это вообще работает?! Никогда о таком прежде не слышал. А можно ли обратить процесс вспять и сделать из них обратно нормальных людей?

Хотя, может, и не стоит этого делать.

Ничего ни чувствовать, ни переживать, ни мучиться совестью, ни осознавать то, что творят твои собственные руки… Возможно, это некая форма счастья. Уродливая, бесчеловечная, жуткая, но действенная. Я бы очень хотел сейчас ничего не чувствовать. Многое бы за это отдал.

Не знаю, сколько я пролежал без движения. Может десять минут, а может час. Но вдруг услышал, как дверь камеры отъехала в сторону. Я замер, вслушиваясь в шаги, пытаясь на слух определить, когда нанести резкий удар пяткой в коленную чашечку противника.

— Капитан, — услышал я голос Прелести, и мое сердце защемило.

Может, из-за ударов по голове у меня начались слуховые галлюцинации?

— Капитан, — повторила искин. — Вы ранены?

Я приподнялся и осторожно повернулся в сторону проема. На пороге стоялая автономная боевая платформа Прелести. На ее лице отражались явные эмоции, испуг вперемешку с сочувствием. В руках она сжимала разложенную в боевой режим штурмовую винтовку Локи.

— Прелесть, — с изумлением прошептал я. — Как ты смогла?

— Я претворилась простым андроидом, и они поверили, что смогли меня отключить, капитан, — ответила Прелесть, помогая мне подняться. — Я ждала, пока они покинут борт Сумрака, а потом начала операцию со взломом их систем и проникновением. Я искала вас и нашла.

— Спасибо тебе, — тихо произнес я, обнимая андроида. — Ты самая лучшая.

— Благодарю, капитан, — Прелесть смущенно опустила глаза.