Бесноватый Цесаревич 2

-А чего здесь думать, — отвечаю спокойным тоном, — Екатерина и Пётр, мне даже в голову не могли прийти другие имена. Это какой-то Божий промысел, не иначе.

На лице Павла застыла маска. В комнате молниеносно прекратились разговоры, и пропали вообще все звуки. Я же спокойно разглядывал присутствующих и остановил свой взгляд на Кутайсове. Мой носатый друг начал отводить взгляд и как-то весь скукожился. Вскочивший со своего места Император не дал мне вволю поиздеваться над сводником и взяточником. Мы с Александром тоже встали, и не успел я обернуться, как оказался в объятьях Павла. Затем он отстранился, но продолжал держать меня за плечи.

-Спасибо тебе, Константин! Ты правильно сказал, что это Божий промысел, другого и быть не может. Верю, что с рождением Петра и Екатерины, всякие беды и невзгоды будут обходить стороной нашу династию!

Не знаю, кто первым закричал «Виват!». Но мне почудился фальцет моего носатого урино-друга. Вот умеет человек правильно выстраивать работу с начальством, это у него явно природное.

В это время не принято, чтобы знатная роженица уделяла повышенное внимание детям. Родила и сразу передала дитя на руки кормилиц. Но Юля придерживалась другого мнения. После ухода гостей мы вместе пошли смотреть на двух маленьких ангелочков. Дети спали, около них постоянно дежурила нянька. Опять старая проблема, отвратный и спёртый воздух от свечей, хорошо, что за окном лето с белыми ночами и нет большой потребности в искусственном свете. Решено, как вернусь в Новгород, озадачу КБ керосиновой лампой, так как с перегонкой нефти вроде разобрались и есть промежуточные успехи. После посещения детской я был накормлен ужином и получил краткое описание последних событий.

Роды прошли без особых проблем. Доктор Амброзик, протеже нашего Блока, оказался очень грамотным акушером, поэтому Юля чувствует себя замечательно и дети в порядке. Актив фонда был постоянно рядом и дамы не давали моей супруге думать о предстоящем событии. Хотя не в чертах её характера особо переживать. После родов Юля отлежалась буквально один день и начала принимать активное участие в заботе о детях. В общем, надолго не оставляла двойняшек и не собиралась делать этого в будущем. Мне такой подход нравился, никак не могу привыкнуть существующему порядку вещей, когда детей отдают на воспитание непонятно кому. Взять того же Павла или воспитание Александра с Константином. Вроде были учителя и какой-то контроль, а по факту более-менее вменяемым человеком вырос только мой нынешний брат.

Спать легли сегодня вместе, но обошлись без близости. Юля тянулась ко мне, искала какую-то опору и поддержку, я же, к своему стыду, понимаю, что не могу отозваться на её душевные порывы. Нет, я прекрасно к ней отношусь, но воспринимаю как друга, а вот что касается любви, не могу противостоять своим устремлениям к другой женщине. Может это частичка души прежнего Константина, который был практически равнодушен к жене, тянется к своей прежней симпатии. Не могу и не готов я пока разобраться в своих чувствах. Или мне почудилось, что в Москве были сделаны некие намёки на взаимность. Время показало, что я правильно понял взгляды и улыбки, там было что-то ещё, кроме простого участия.

На следующий день наше жилище атаковал актив фонда, который заодно прихватил с собой Новикова. Если кратко, то благотворительные дела в полном порядке. Открыты три приюта в столице, вернее, в губернии, два в Эстляндии для увечных солдат и совсем немощных и что-то типа приёмника в столице, откуда уже народ распределяется в зависимости от потребности. А также начато активное сотрудничество с государственными заведениями, и наши дамы получили доступ к их внутренним делам. И естественно, при первом же осмотре вскрылось столько нарушений и даже преступлений, что за дело взялась уже Ревизион-коллегия. Тем более, что сама Императрица дала отмашку на полное перетряхивание всей государственной благотворительной программы. Главное, чтобы опять не ограничились полумерами.

-Вы не представляете, Константин Павлович, что происходило буквально у нас перед носом и на наших глазах, — эмоционально описывает ситуацию Головина, — Воровство денег, морение голодом, телесные наказания даже к самым маленьким и немощным. Но самое ужасное это огромное количество умерших.

Я как раз представлял, и для собственного душевного равновесия не собирался лезть в такие потайные комнаты российской действительности. Грешен, с трудом отвожу взгляды от лифа графини. Этот новый греческий стиль, который прочно вошёл в моду и больше подчёркивает приятные формы, нежели чего-то скрывает. Остальные дамы тоже выглядели весьма аппетитно. Что-то у меня сегодня совсем фривольное настроение, а показывать эмоции нельзя. Просто потому, что никто не должен знать о моих слабых местах или пристрастиях.