Бесноватый цесаревич 3

– А я не шляхтич, – после такого ответа губы Радзивилла скривились в презрительной усмешке, а вот его спутник сразу подобрался, – Мой род тоже принадлежит к имперским князьям, только в отличие от вашего к природным. А мой отец является вашим Императором.

Ходкевич вскочил сразу и склонил голову, сняв свою забавную шляпу. Князю потребовалось несколько секунд и он встал следом. Видно было, что промедлил он отнюдь не из-за непонимания, кто находится перед ним. Наверное, решал, есть ли ущерб его достоинству отдать знаки вниманию русскому принцу.

– Если представления окончены, то давайте поговорим как благородные люди, – киваю обоим полякам, чтобы садились и кричу в сторону палаток денщику, – Тащи вина, охламон!

Хорошо так пообщались, почти как на светском рауте. Распили вторую бутылку вина, я особо не налегал на алкоголь, зато оба поляка выпили от души. Дал понять, что инцидент исчерпан и далее больше обсуждал сельское хозяйство. Радзивилл оказался самым настоящим фанатиком-коннозаводчиком. В общем, нашли общие темы. Ходкевич тоже был интересным собеседником и балагуром, рассказал пару смешных историй из местной провинциальной жизни. Уже в самом конце, я не удержался и вернулся к произошедшей ссоре.

– Князь, донесите, пожалуйста, до вашего племянника, что на любую силу всегда найдётся большая. И нет никакой доблести для знатного человека его уровня, чтобы забавы ради пороть быдло, унижать мещан или задирать любую крестьянскую юбку, пользуясь полной безнаказанностью. Сила – это в первую очередь признак благородства и показывать её нужно на полях сражений.

Расстались мы почти друзьями. Понятно, что князь в любом случае враг, но выводы сделает. Заодно своего племянника приструнит.

С утра у меня состоялся неожиданный разговор с Филипсом, к которому внимательно прислушивался Фитцнер. Мы ехали бок о бок и общались на общие темы.

– Ваше Высочество, а не слишком ли жестоко вы поступили с молодым князем? Он не простит, и будет мстить не только вам лично, но и России.

– Пётр, для кого я постоянно прошу внимательно смотреть на происходящее вокруг? Кому я периодически надоедаю лекциями о состоянии дел в современной политике и экономике. Для чего я расширяю ваш кругозор? Ты же сам видишь, что творится в этой губернии. Даже там, где земли уже четверть века в составе России, шляхта продолжает жить по своим законам, в чём есть прямая вина русских властей. Мы принесли на эти земли порядок, ничуть не изменив их прошлую жизнь, чем поляки беззастенчиво пользуются, изрядно при этом разбогатев. При этом они нас если не ненавидят, то морщат носы, считая варварами. Все их устремления исключительно в сторону Европы и борьбе за независимость. Поверь, в случае прямого конфликта Империи с Францией здесь полыхнёт так, что недавний мятеж покажется детскими игрушками. И этот мелкий княжонок первым побежит записываться добровольцем в какой-нибудь легион. Понятно, что есть люди умные, вроде Ходкевича и сотен других шляхтичей, которые понимают глупость этой затеи, но их меньшинство. Местные жиды также живут своей собственной жизнью, которая не изменилась со времён Речи Посполитой. И они нам не союзники на случай войны. Крестьяне замучены и замордованы, от них также нет смысла ждать помощи. Не удивлюсь, что многие даже поддержат мятежников, если им пообещают землю и освобождение от крепости. Костюшко бесстыдно использовал подобные лживые обещания и его крестьянские части дрались с отчаянием, которое не снилось местной шляхте.

– Тогда что нам делать? – вступил в разговор Фитцнер.

– Для начала прекратить заниматься глупостью и играть в благородство. Показательна недавняя амнистия главных участников мятежа, руки которых по локоть в русской крови. Это крайне необдуманное решение, о чём я имел разговор с отцом. А многие из восставших даже не были арестованы и сохранили все свои привилегии с имуществом. А поступать надо совершенно иначе. Если ты хоть как-то поддерживаешь мятежников, значит, должен понимать, что неминуема конфискация имущества и ссылка. Самых активных мятежников казнить и их имущество реквизировать в казну, невзирая на титулы. Остальных ссылать в Сибирь или на новые земли, где растворить среди православного населения. Они останутся католиками и поляками, но их дети, выросшие среди иного окружения, уже не будут поддерживать идеалы предков. Что делать с жидами я совершенно не представляю. А с крестьянами всё сложнее и легче одновременно. Для начала надо вернуть их в лоно православной церкви и далее интегрировать в русскую жизнь, заодно избавив от угнетения польских панов. Поэтому моё поведение в отношении молодого князя, будет посланием другим шляхтичам. Не все в России согласны с политикой, которая проводится в отношении поляков. Тем более у них будет повод задуматься, так как экзекуцию провёл сын Императора.