Бесноватый Цесаревич 3

Я хотел выслушать выступление присутствующего здесь оберста, сиречь подполковника, который представлял ведомство квартирмейстера и отвечал за снабжение наших войск. Недавно узнал, что полковой интендант в австрийской армии зовётся рехтунгсфюререр, не удержался и ржал самым непотребным образом. К моему специфическому юмору и слэнгу сослуживцы давно привыкли, но веселья не поддержали. Но на самом деле вопрос снабжения был весьма актуальным. Сразу вспоминался полковник, забыл имя[4], который нанёс армии Суворова вреда больше чем все французы вместе взятые. Читал материал ещё в своём времени, где автор выдвигал несколько версий. Мол, мы столкнулись с предателем, продуманным саботажем австрийцев или просто идиотом. Самое же смешное, что этот мутный персонаж ещё и подгадил в сражении при Аустерлице. Поэтому я точно не собирался отдавать все рычаги влияния нашим союзникам, которые по факту никакие не друзья. У всех в этой войне свои интересы и только русская армия воюет за спасибо.

—Господа, прошу высказывать ваше мнение. По традиции начнём с младших по званию, — командующий решил поиграть в демократию, ранее мнение подчинённых его не интересовало.

Или как вариант решил унизить меня, типа не забывай, что ты всего лишь поручик. Позиция совершенно идиотская и характеризующая товарища с отрицательной стороны. Этот деятель ещё и резко изменил своё отношение к моей скромной персоне, после новостей о рождении сына Александра. Всё-таки служба в гвардии не проходит даром, и офицеры становятся излишне политизированными. Римский-Корсаков тоже держит нос по ветру, как настоящий придворный. С одной стороны понять его можно, я находился в ссылке, а теперь ещё и отодвинут племянником трона на одну ступеньку. Но какое это имеет отношение к службе и сложившейся ситуации в войсках? Нет, если выживу, то буду выкорчёвывать подобные сорняки из армии и не только. Сословное общество? Хорошо, но кто сказал, что на руководящие посты должны выдвигаться самые знатные или имеющие протекцию? Один попаданец из XXI века постарается всех удивить, но пока просто нет сил.

Ладно, к чёрту лирику. Надо правильно сформулировать вопросы, не выставляя себя паникёром или капризным сыночком Императора, заодно зародить среди командующих полками ростки сомнений. Нельзя идти как бараны на убой, тем более по указке каких-то дебилов из австрийского генштаба. Вы хотите, чтобы высказался младший по званию? Получайте! Начну, пожалуй, с квартирмейстера, тем более был уже неприятный эпизод с его подчинёнными. Пару дней назад три ушлых товарища попытались отжать две фуры из обоза егерей. Для этого они привлекли какой-то местный ландвер. Наверное, их смутила необычная форма, и они приняли башибузуков за каких-то иррегуляров. Мне как раз нужно было выезжать, и решили окончательно разобраться с махинаторами после моего возвращения. Пока товарищей закрыли в одном из сараев.

—Господин, подполковник. Объясните, пожалуйста, с чем связаны начавшиеся сбои с поставкой продовольствия, фуража и дров? — я решил не миндальничать и ставить сразу вопрос ребром, — Если при пересечении территории бывшей Польши мы получили обговорённые продукты, то далее начались проблемы. В Моравии и Богемии нам пришлось часть необходимых вещей покупать на собственные средства. В имперских землях ситуация повторилась.

Австрияк ожидал чего угодно, но не таких жёстких претензий к его ведомству. Я внимательно смотрел на его мимику и должен сказать, что оно того стоило. Холёное лицо с презрительно сжатой ниточкой губ сначала бросило в краску, а затем выдержка совсем покинула интенданта. По крайней мере, именно так я объясняю происходящие с ним метаморфозы, ибо лицо его изрядно скривилось.

—Мне право странно слышать на военном совете разговоры на посторонние темы, — интендант старательно отводил глаза и начал юлить, — Мы делаем одно дело, у нас общий враг, а некоторые недоразумения будут устранены в ближайшее время. И казна Австрийской Империи компенсирует все расходы, не нужно так переживать, господа.

Если этот индюк думал, что смутил меня или сбил с толку, то он ошибается. Я недаром прожужжал все уши Александру и Безбородко, чтобы в союзническом договоре было указано, что все расходы по содержанию нашей армии несёт принимающая сторона, если можно так выразиться. Это касалось не только продовольствия, но также военных припасов и множества разных мелочей. Хорошо знаю канцлера и просто уверен, что всё было учтено. Здесь же начались строго местные непотребства. Связано ли это с разгильдяйством или осознанная политика, но просто так я это не оставлю. Смотрю на фон Миллера и получаю его одобрение. На самом деле всё было давно обговорено — это мы так комедию ломаем. Делаю сигнал, и Дугин заносит папку, которую передаёт австрийцу.