Беспокойный

Дверца со стороны Бородина распахнулась так резко, что, если бы не ремень безопасности, тот непременно вывалился бы из машины. Сергей навел пистолет на едва различимую в темноте долговязую фигуру, но заготовленная речь «извини, приятель, но придется тебе немного изменить маршрут» так и осталась непроизнесенной: в тусклом свете потолочного плафона блеснул вороненый ствол еще одного пистолета, дуло которого смотрело Сергею точно между глаз.

– Мексиканская ничья, – сказал из темноты голос водителя. – Вылезай, мужик. Ты же видишь, дело не выгорело, а мы с приятелем торо… Э! – воскликнул он вдруг, на полуслове оборвав свою полную насмешливой угрозы речь. – Постой-постой…

– Некогда мне стоять, – сообщил ему Казаков. – Я тоже тороплюсь, причем очень сильно. Гораздо сильнее, чем ты.

– Ну, еще бы, – по-прежнему насмешливо, но уже без угрозы хмыкнул водитель и почему-то опустил пистолет, перед этим сняв его с боевого взвода и буднично, явно не напоказ, щелкнув предохранителем.

– Ключ давай, – потребовал Сергей. – Приятеля своего можешь считать покойником. Думаю, вы с ним одного поля ягоды, но ты мне ничего не сделал, поэтому живи… пока. Ключ, живо!

– С удовольствием, – неожиданно для Сергея заявил водитель. – Я уже почти сутки за рулем, небольшой отдых не помешает. Секундочку только подожди, ладно? Спокойно, я никуда не убегаю, я – весь тут… Подняв над головой руки, в одной из которых был поставленный на предохранитель пистолет, а в другой – ключ от машины, он начал медленно, боком подаваться в сторону радиатора.

– Не балуй, – предупредил Сергей, становясь на подножку и целясь в него поверх открытой дверцы. – Убивать тебя мне незачем, но, если что, пристрелю, как собаку.

– И в мыслях нет, – заверил водитель, останавливаясь в конусе яркого света фар и кладя на капот сначала пистолет, а потом ключ. После этого он отступил на шаг, снова поднял руки, показав пустые ладони, и медленно повернулся кругом, демонстрируя, что сзади за поясом брюк тоже ничего нет. – Посмотри внимательно, – предложил он, снова поворачиваясь лицом к Сергею и щурясь от света. – Не узнаешь?

– Впервые вижу, – сказал Казаков.

– Везет же идиотам, – хлюпая расквашенным носом, невнятно пробормотал из салона Бородин.

– Врешь, капитан, – сказал водитель, и Сергей вдруг понял, что он прав: эта физиономия действительно выглядела смутно знакомой. – Давай вспоминай: девяносто третий год, Псковская дивизия. Лето, вечер, ты идешь по дорожке вдоль забора в сторону КПП, и вдруг сверху чуть ли не прямо тебе на голову…

– Кажется, припоминаю, – медленно произнес Сергей. – Быть этого не может, но – ладно, допустим. Только что это меняет?

– Опусти глаза, – сказал долговязый водитель. – Навигатор видишь? Движущаяся красная точка там есть?

– Ну есть, – скосив глаза в указанном направлении, сказал Сергей. – В самом углу. Уходит… Ушла.

– Превосходно, – с непонятной горечью сказал долговязый. – Эта точка – джип «ниссан» приблизительно девяностого года выпуска. Под днищем у него маячок, а в багажнике – некто Рублев Борис Иванович, майор в отставке и, кажется, твой хороший знакомый…

Сжимавшая пистолет рука дрогнула и начала опускаться, но тут же снова поднялась: пуганая ворона куста боится, а Сергея столько раз обманывали, что теперь он предпочитал никому не верить на слово.

– Допустим, – повторил он и кивнул в сторону Бородина: – А этот овощ что тут делает?

– Развлекает меня разговорами, – сообщил водитель. – А я за ним присматриваю, чтоб не потерялся и ненароком не позвонил водителю «ниссана». Ты его знаешь, его Андреем Константиновичем зовут. Мировой мужик, верно? И самогоночка у него хороша…

– Чего ты там стал? – спросил Сергей, засовывая за пояс пистолет. – Хватит рисоваться, живо собирай свое барахло и в машину. Радиус действия какой? – спросил он, когда долговязый самовольщик, имя которого он если и знал, то давным-давно забыл, забрался на заднее сиденье собственного автомобиля.

– Пять кэмэ, – ответил тот, без дополнительных разъяснений поняв, о каком радиусе действия идет речь. – Засморкаешь салон, – добавил он, обращаясь к шмыгающему носом Бородину, – заставлю языком вылизывать. А может, просто сменю обивку. Как думаешь, капитан, нормально будет смотреться у меня на сиденьях его шкура?

– Скользкая слишком, – передвигая рычаг автоматической коробки передач, откликнулся Казаков. – Сидеть будет неудобно. Особенно на поворотах…

Он утопил педаль газа. Под днищем возмущенно завизжали покрышки, в салоне запахло паленой резиной.

– Полегче, кэп, – не удержался от осторожного комментария хозяин джипа. – Ты же не собираешься взлетать!

– Молчи, буржуй, – сквозь зубы пробормотал Казаков, одним глазом следя за дорогой, а другим – за стрелкой спидометра, которая стремительно подбиралась к отметке «100» и явно не собиралась на этом останавливаться. – У меня нервы… Тебя как звать-то, солдат? Извини, забылось за давностью лет…