Бесполезное будущее

– Управлять. Я умею ими управлять. С самолетом получше, много летал, на вертолете только учился, но работать не приходилось.

– Как это учился? Тебе сколько лет?

– Отец научил, он летчик был, мы возле аэродрома жили тогда. Первый раз я за штурвал взялся, еще говорить не умел, летать, правда, тоже не умел. А потом пару лет на самолете летал, собственно сюда я прилетел с грузом.

– А чего не улетел тогда?

– А я улетел, но Город разбомбили, пришлось вернутся, но до аэродрома на обратному пути я не дотянул, катапультировался. А дальше как у всех, нашел что есть – поел, убил врага – выжил, нашел где спать – проснулся.

– Жека, а ты знал?

– Нет, я думал мы будем технику сразу с пилотом искать, а дальше как обычно принцип кнута и пряника. В нашем случае принцип винтовки и консервов.

– Что-то я не вижу у тебя консервов… – Сказал Толик, осматривая Женю. – Ты же даже печку свою ржавую выкинул.

– Когда я начал их набирать, Дин рассказал мне, свою историю.

– А я где был? – Спросил Толик, пытаясь вспомнить, этот разговор.

– Не знаю, отлить наверно пошел, это было сразу после того, как на нас налетела та троица.

– Идем?

Ребята вышли из дома, спустились с холма и отправились вдоль трассы. Само собой, идти по центру дороги никто не собирался, и дело тут не в смелости или опасности, просто дорога была старой и на асфальте собирались большие лужи. Обочина шла под уклон и вода не задерживалась, идти по щебню было сложнее, но всяко лучше, чем пробираться через траву по пояс. Облака сливались в единое серое марево над головой, дождь и был и нет одновременно. Капли висели в воздухе, уже не туман, но еще и не дождь, видимо туча спустилась. Идти было удобно, в таком плотном воздухе их было видно метров на десять, не больше.

Примерно на середине пути начался подъем и внезапно туман кончился, буквально за несколько метров воздух стал прозрачен и чист. Обернувшись, Толик увидел восхитительную картину несмотря на то, что небо было серым, точно такой же серой была земля. Это и вправду была туча, что спустилась в лощину, из которой они только что выбрались и сейчас, оглядываясь назад, могло показаться, что в мире нет больше ничего, кроме этих двух туч. Небо над головой было гладкой серой сметаной, небо под ногами было немного бугристым, но все той же серой сметаной. Где-то далеко впереди эти две плоскости сходились, образуя еле заметную линию горизонта. Для шедевра не хватало только солнца вдалеке и разноцветных облаков. С недавних пор в мире в принципе не хватало цвета.

Толик повернулся и зашагал следом за ребятами, они успели отойти метров на двадцать и стоило бы их догнать. Толик шагал и думал, что виновато не только небо, он шагает серыми ботинками по серым камням. У него штаны цвета хаки, которые давно выцвели. Капюшон с мелкой серой сеткой от бликов, хотя какие к черту блики, солнце появляется на несколько минут, да и то не каждый день. Кажется, что серым стало все: мысли, люди, поступки. Нет больше хороших, нет плохих – все стали по-настоящему равны перед законом, которого тоже больше нет. И смерть тоже стала серой, это больше не трагедия, а так, проходное событие. Трое, что остались у домика, еще вчера ходили по этой земле, быть может даже шли по этой самой трассе, а сегодня утром их не стало – трагедия? Нет. И если бы они продолжили ходить по земле, нас троих бы утром не стало. И это тоже была бы не трагедия, по крайней мере для них.

На горизонте появились очертания диспетчерской вышки и если бы они не вышли из тумана, то явно прошли бы мимо. От трассы уходила старая разбитая дорога, местами поросшая травой по пояс. От асфальта остались лишь ошметки то тут, то там попадающиеся по пути. Быть может был и другой подъезд к аэродрому, но сейчас, чем незаметнее дорога, тем лучше. По условно асфальтированной дороге пришлось пробираться еще почти час несмотря на то, что до аэропорта было уже рукой подать. Стоя у забора и рассматривая огромные ворота ребята, решали, как лучше пройти, судя по колючей проволоке их не ждали с распростертыми объятиями.

– Что делаем? Вскрываем ворота или лезем через забор? – Дин жевал какую-то травинку и рассматривал огромные ржавые ворота.

– А если растяжка? – Жека посмотрел на колючую проволоку сверху и прикидывал можно ли ее чем-то пригладить. – Лучше через забор, поцарапаемся, но хоть не разлетимся кто куда.

По уму, надо было перекинуть через забор что-то поплотнее и затем перелезть, но ничего плотнее куртки у них не было. Толик подошел к забору и уперся спиной в стену. Женя сделал пару шагов и заскочил к нему на плечи, ухватившись руками за верх забора. Толик начал вставать, чтобы Женя выглянул через забор и оценил ситуацию по ту сторону. За забором все выглядело точно также, как и перед ним, создавалось ощущение, что забор стоит в чистом поле ради шутки. Прямо от ворот по территории аэропорта шел такой же раздолбанный асфальт, было видно, что тут не ступала нога человека и не один год. Женя потрогал пальцем шипы на колючей проволоке и убедился, что они каким-то образом избежали ржавчины.