Беспощадный трон

Мир замедлился, когда их пистолеты поднялись в нашу сторону, как и пистолет Кирилла. Я услышала, как пули вылетели из всех оружий одновременно. Один из незнакомцев упал, застреленный Кириллом. Второй мужчина громко выругался и снова выстрелил в нас. Кирилл выскочил передо мной, грубо сбивая с ног и помещая свое крупное тело между мной и пулей, которая предназначалась мне.

Звук попадания пули в него был тем, что я никогда не забуду. Он навсегда останется в моей памяти как худшее, что я когда-либо слышала. Кирилл упал навзничь, и вес его тела увлек меня за собой.

Я съехала под ним на пол, и это выбило воздух из моих легких. Шаги второго мужчины приближались к нам. Я не хотела смотреть вверх. Я не хотела видеть пистолет, который он держал в руке, направленным на меня.

— Молли, — прохрипел Кирилл, уткнувшись лицом в мои голые ноги.

Я дотронулась до его щеки, когда ужас, не похожий ни на что, что я чувствовала раньше, охватил меня и воспламенил мою кровь.

— Вот, — пробормотал Кирилл.

Я осознала, что он все еще сжимает в руке пистолет. Я находилась спиной к приближающемуся мужчине, и, очевидно, что он не ожидал от меня многого. Взяла пистолет, пока глаза Кирилла следили за мной; его лицо было забрызгано кровью. Так много крови.

Я подавила всхлип, положила палец на спусковой крючок и собралась с духом.

По губам Кирилла скользнула тень улыбки.

— Хорошая девочка.

Я повернулась, направила дуло на мужчину и, не раздумывая ни секунды, нажала на курок, совершенно не прицеливаясь. Я никогда раньше не стреляла из пистолета, и отдача чуть не опрокинула меня на пол. Но мужчина не ожидал этого и выругался по-итальянски. Он быстро пришел в себя и снова навел на меня оружие.

Я несколько раз нажала на курок, посылая пули рикошетом от стен вокруг нас и заставляя наступающего на нас ублюдка пригибаться и уворачиваться. Мне оставалось только молиться, чтобы своими хаотичными выстрелами я не задела Кирилла или себя.

Я снова нажала на курок, и раздался щелчок.

Мужчина насмешливо улыбнулся.

— Похоже, у тебя кончились патроны. — Он направил на меня свой пистолет с глушителем. — Как жаль так быстро убивать нечто столь прекрасное. Может, сначала немного повеселимся, bella?

Я закрыла глаза, повернула лицо к стене и обхватила рукой живот. Я хотела защитить растущего во мне ребенка, но ничто не могло спасти нас от выстрела в упор.

Печаль охватила меня так сильно, что я чуть не задохнулась. Я не смогу увидеть, как ребенок появится на свет. Я никогда возьму его на руки и не узнаю, унаследовал ли он мои светлые локоны или темные волосы Кирилла. Яростный всхлип подкатил к горлу, и я полностью отвернулась к стене, как будто она могла защитить меня от пистолета нападавшего или его темных намерений. Я ничего не могла сделать, чтобы уберечь ребенка, кроме как защитить его своим телом, каким бы хрупким и бесполезным оно ни было. Это был мой последний акт любви.

Внутри меня что-то щелкнуло, когда я вспомнила, как Кирилл оттолкнул меня и встал на пути выпущенной пули, предлагая свою жизнь в обмен на мою.

Последний акт любви.

Я зажала уши, когда горячие слезы потекли по моим щекам, и стала ждать. Затем подождала еще немного. Медленно я оглянулась.

Мужчина был уже слишком близко и надвигался на меня. Он оказался в пределах досягаемости длинных ног Кирилла.

Я видела, как Кирилл сбил его с ног, и они сцепились. Кровь была разбрызгана по полу, как кетчуп, беспорядочно размазанный по тарелке. Схватка не длилась долго. Кирилл приподнялся на одной руке над мужчиной, пистолет валялся в нескольких футах от них, и приставил нож к его шее.

Я могла чувствовать всю концентрацию его силы в этом моменте. Я видела, как он усилием воли загоняет металл прямо в трахею стрелка, и пробивает кафель под ним. Мужчина удерживал его, но лишь слегка. Через секунду его силы иссякли, и звук лезвия, рассекающего хрящ, наполнил воздух, когда Кирилл вонзил нож в цель. Затем он завалился на бок.

— Твою ж мать, — пробормотала я, переступая через лужи крови и останавливаясь рядом с его головой. Мое сердце упало, когда я присела и увидела его лицо, бледное как никогда. Его белая рубашка была пропитана темно-красным. — Кирилл? — выдохнула я, боясь, что он не ответит.

Он открыл глаза, и я чуть не расплакалась.

— Выбирайся отсюда и иди в ближайший полицейский участок. Спроси детектива Левина и назови мое имя. Он позаботится о тебе, — сказал Кирилл с настойчивостью, от которой у меня заколотилось сердце. — Их может быть больше. Я не знаю, что там произошло, и остался ли кто-нибудь из братвы. Тебе нужно уходить. Сейчас же.

— А как же ты? У тебя идет кровь. — Я констатировала очевидное, учитывая лужу крови, растекающуюся по кругу вокруг него.

Я расстегнула его рубашку и вздрогнула. Сбоку от ключицы сочилась рана. Простреленное плечо? Пробитое легкое? Черт, я не знала. Задрав его разорванную рубашку, я прижала ткань к ране.

— Мне плевать на себя. Мне нужно, чтобы ты выслушала. Уходи сейчас же, слови такси или еще что-нибудь, или зайди в соседний магазин и попроси их вызвать полицию. Уходи, Молли.