Бесправыш. Предземье

Как же я мог перепутать тот липовый страх с этим, с настоящим, что сейчас звучит в голосе Патара?! Вот я безмозглый лопух! Обман! Всё обман!

— Ну и тупой же ты, Патя. Труп мне, куда девать? Мертвеца нора не примет.

— И точно… Не подумал.

— Давай сюда перстень.

— Ага, ага. Сейчас.

Патар, которого мне было не видно, закопошился.

— Как же я боялся оцарапаться… Только о руке и думал, чтобы в кулак случайно не сжать. Аж вспотел весь.

— Молодец, Патя. Всё сделал, как надо. Теперь можешь смело после школы в лицедеи идти. Этот дурень что, сразу поверил?

— Ага. Вообще сразу. Даже не расспрашивал толком. Про гильдию один раз только спросил.

— Ну так. Кто речь придумывал? Я же знаю, где у него слабое место. Малышню живьём сжечь… Это надо же в такую чушь поверить. Что я, изверг что ли какой? Мне одну бы безродную мразь прикончить и хватит. Слышишь, мразь? Конец тебе. Не на того напал. Неужели, и правда думал, что тебе это с рук сойдёт?

— Так он что, слышит нас? — удивился Патар.

— Слышит, слышит. И видит даже. Можешь пару слов ему на прощанье сказать.

— И скажу. Спасибо, хозяин. Давно мечтал.

В видимой мне части ночи появилась довольная рожа Патара. И ведь я этой твари только что готов был всё простить. И простил даже. Какой же я глупец…

— Ну что, кунь безродная? Допрыгался? Помирать в Бездне будешь, помни, кто туда тебя сунул. Переиграл я тебя, безродыш. Это тебе за все мои обиды. Охотником себя возомнил… Тьфу!

— Ну хорош, Патя. Хорош, — со смешком одёрнул свина мой настоящий убийца. — А то прямо уж все заслуги себе приписать решил. Вообще-то, это моя месть.

— Прости, хозяин, — стушевался Патар.

— Ладно. Время идёт. Хватай его под руки — и потащили.

Мир перед глазами шатнулся. Они меня куда-то несут. Хотя, почему куда-то? К норе они меня тащат. К той самой чёрной воронке-убийце. В этом же и вся соль. Яд, который не убивает, а лишь обездвиживает. Моё мёртвое тело никто не найдёт. Все концы в Бездну. Хитро.

— Бросай пока здесь.

Мир застыл. Снег и ночь. Ночь и снег. Вылетающие из тьмы снежинки, которые падают прямо на мои открытые глаза и тают, будут последним, что я увижу в этом мире.

— Ну всё, Патя. Ты своё дело сделал.

— Ой! За что, хозяин?!

Перед глазами на миг появляется пятящаяся задом фигура Патара.

— За что?! Я же…

Свин замолкает на полуслове, и я слышу звук падения.

— Дурак ты, Патя. Зачем мне свидетели? Первым в нору пойдёшь.

И вроде бы жить мне осталось всего-ничего, а радость врывается в душу. Расплата настигла предателя!

— Ну ты и тяжёлый… И не удивительно. Столько дерьма… Фух. Смотри, Китар, Патя не справился. А… Тебе не видно. Висит нора. Тебя ждёт. Куда же без тебя?

На миг перед глазами мелькнула заснеженная земля. Это он меня поднял на руки. Несёт, кряхтя. Вот оно! Чёрное пятно на черноте ночи. Моя погибель. Нора.

— Ты… перешёл… дорогу… Зимородовым, — раздельно, слово за словом, выдавливает Яков сквозь зубы. — Зря.

И чёрная воронка летит мне навстречу.