Бессердечные изгои. Падший враг

– Я так и говорю! Я буду говорить об этом весь день!

– Ты не хочешь пачку Люсинды. Ты хочешь ее талант. А это нельзя купить в России или где-то еще, – проговорил я на языке фактов.

Люсинда и Грейслин были младше меня на год и в другом классе. Люсинда была девочкой, которой хотели быть все. Прекрасная и милая и по этим причинам вызывающая ненависть у Грейс и ее маленьких клонов.

– Не могу поверить, что ты только что сказал это. – Она сжала руку в кулак и помахала мне. – Мама права насчет тебя, знаешь.

– Твоя мама не права насчет всего. А теперь начинай уже. Я не хочу торчать тут весь день! – рявкнул я, включая таймер. – Включил.

– Уф! – чуть ли не прорычала она. – Я тебя ненавижу.

Я начал считать вслух, зная, что она начнет нервничать.

– Аргх. Я тебе покажу! В этот раз я смогу победить!

Она подняла руки вверх и быстро побежала по крыше. Слишком быстро. Грейслин практически парила по краю, рассекая воздух, как хищная птица. Она то появлялась, то исчезала в тумане, как самолет. Качалась из одной стороны в другую. Она была почти у дымохода, но какого черта? Она могла упасть в любой момент.

– Господи, – прошипел я. – Помедленнее. Что ты делаешь…

Прежде чем я закончил предложение, ее правая нога попала в игольчатую поверхность. Она поскользнулась, качнувшись влево, чтобы восстановить равновесие. Ее правая нога резко подвернулась. Она выпустила удивленный вздох, выбросив руки вперед, чтобы схватиться за дымоход. Она упала где-то на дюйм ниже.

Грейслин с диким воплем покатилась по краю крыши, исчезая из виду. Черт! Мои легкие сжались, отказываясь от кислорода. Первой мыслью было: «Чем она думала?», – после чего почти сразу: «Отец прибьет меня».

Я ждал удара. Может, я действительно был социопатом, как говорила Миранда. Кто будет ждать, как тело сводной сестры упадет на землю с тридцати футов?

– Грейс? – Мой голос было почти не слышно из-за дождя, капли которого начали капать на крышу. – Проклятье, Грейслин!

– Я здесь, – она задыхалась.

Меня накрыло облегчение. Она не умерла. Я присел, чтобы сесть на край, и медленно сполз вниз по крыше, пока не оказался рядом с выемкой.

Ее пальцы сжались вокруг водосточной трубы. Ее тело болталось в воздухе.

Лучше позвать отца и Миранду? Или попробовать самому вытащить ее?

Проклятье, у меня не было никаких идей. Я никогда не думал, что кто-то из нас будет настолько глупым, чтобы всерьез побежать по краю крыши, как безумец.

– Помоги мне, – умоляла Грейслин, слезы и дождевые капли текли по ее лицу. – Пожалуйста!

Я схватил ее за запястье и откинулся назад, начиная тянуть. Капли дождя мешали мне. Ее кожа была холодной, влажной и скользкой. Ее запястья такие тонкие, что я боялся их сломать. Ее пальцы вцепились в мою кожу, хватаясь, пока она пыталась забраться по мне, как по человеческой лестнице. Она пустила кровь, сделала точно так же, как ее мать сегодня вечером с моим отцом.

Я решил, что не собираюсь повторять судьбу Дугласа Корбина. Я больше никогда не собирался истекать кровью ради женщин Лэнгстон.

– Тяни сильнее! – пожаловалась она. – Я соскальзываю! Ты видишь?

Подошва моих ботинок горела, пока я пытался вытащить ее. Все шансы были против меня. Физика тоже. Мне пришлось карабкаться вверх по мокрой гальке, пытаясь вытащить кого-то моего же веса.

– Тебе нужно держаться за канаву. Мне нужно позвать отца.

– Я не могу!

– Мы оба упадем.

– Не бросай меня!

Она думала, я хотел ее убить или что? Я сам был в шаге от того, чтобы опрокинуться.

– Слушай, я могу подержать тебя еще пару секунд и дать твоим рукам отдохнуть, но потом тебе нужно взяться за водосток на минутку или две, пока они не придут.

– Нет! Не оставляй меня! Я не хочу умирать, – она немного выскользнула из моей хватки.

– Не смотри вниз! – рявкнул я, падая на колени, потянув изо всех сил, которые у меня были. Создалось впечатление, что сейчас все мои конечности оторвутся от тела. Но она была слишком тяжелой, слишком мокрой. – Просто… Просто смотри на меня.

Ее давящая, невыносимая тяга вдруг исчезла. Мое тело отскочило назад. Я ударился затылком о черепицу. Отдаленно я услышал всплеск.

Она упала.

Упала.

В безумии я пополз по водосточной трубе, щурясь и пытаясь разглядеть через дождь, грязь и густые кусты. Грейс упала на навес над пустым бассейном. Он сильно прогнулся, а вокруг нее была вода.

Грейслин не двигалась. Ее ноги были в странном положении, и я сразу понял, до того как она начала кричать, что для нее все кончено.

Никаких больше дорогих костюмов с пачками, русских пачек или танцевальных лагерей в Цюрихе.

Балетная карьера моей сводной сестры закончилась.

Как и моя жизнь, какой я ее знал.

* * *

Снимки рентгена пришли через несколько минут после того как мы с отцом приехали в больницу.

Он не смотрел на меня, ни разу не взглянул, пока мы ехали сюда. Я выложил ему все, что случилось, кроме той части, где сам подстрекал ее. Не хотелось совсем пасть в его глазах. Кроме того, она же выжила, не так ли?