Бессердечный

Черную фигуру я просто не заметил. Она возникла из ниоткуда, протягивая неестественно худые руки, замотанные лентами темных бинтов, и в тот же миг отлетела прочь с разможженой головой. Елизавета-Мария ударила самозарядным карабином с такой силой, что приклад разломился на куски. Брызнула на стены бурая кровь, запахло тухлятиной.

Вторая мумия перескочила через поверженную товарку и бросилась на девушку, потерявшую после столь мощного замаха равновесие. Но суккуб успела выпрямиться и стремительным выпадом воткнула ствол винтовки в выпученный глаз неупокоенного, а когда нежить ухватилась обеими руками за цевье, не стала высвобождать оружие, вместо этого потянула спуск.

Приглушенно хлопнул выстрел, затылок мумии просто снесло.

– Быстрее! – поторопил я девушку, перескочил через труп с разбитой головой и поспешил в гостиную. Елизавета-Мария выбросила изувеченный карабин и припустила следом.

С лестницы на нас ринулась третья мумия, и сразу из бокового коридора оглушительно грохнул выстрел. Заряд картечи сбил неупокоенного с ног; он еще только вставал на четвереньки, когда Теодор приблизился, приставил стволы охотничьей двустволки к затянутому бинтами лицу и спустил курок. Голова нежити разлетелась на куски, а дворецкий переломил охотничье ружье и достал из кармана сюртука пару новых патронов столь спокойно, словно охотился на вальдшнепов.

– Теодор! – рявкнул я. – За мной!

Заскочив в гостиную, я разложил сошки и выставил пулемет у двери, из которой простреливалась вся прихожая и ведущий в нее коридор, забрал у Елизаветы-Марии подсумок и дрожащими руками воткнул в оружие рожок.

– Держите вторую дверь! – приказал компаньонам.

Девушка немедленно сняла со стены приглянувшуюся ей саблю, невозмутимый, словно сама смерть, дворецкий встал напротив прохода с ружьем в руках. Послышались быстрые шаги, Теодор упер приклад двустволки в плечо и выстрелил раз, другой, а затем быстро отступил в сторону, освобождая место суккубу.

Ворвавшаяся в гостиную мумия напоролась на саблю, враз растеряла всю свою прыть, следующий удар, боковой и с оттягом, легко раскроил ей голову.

А потом мне стало не до того; вылетела входная дверь, и в дом хлынула лавина черных фигур. К этому времени я, обложившись запасными рожками, уже распластался за пулеметом, поэтому сразу открыл стрельбу расчетливыми, в два-три патрона очередями.

Оружие дергалось, приклад больно лягался в плечо, разлетались по полу гильзы, и я уверенно расстреливал рвавшуюся с улицы нежить. Пули кромсали тела, хлестала во все стороны водянистая кровь, летели ошметки гниющей плоти, и все же мумии продолжали наступать.

Сменив рожок на новый, я последовал примеру дворецкого и стал стрелять по головам. Отдача кидала ствол, пули то и дело уходили выше, но когда попадали в цель, то легко прошивали сразу несколько тел. Коридор превратился в мясорубку; атака мертвецов захлебнулась.

Рискнув оторваться от пулемета, я с облегчением убедился, что Теодор и Елизавета-Мария отбили нападение; девушка вытирала саблю чехлом от кресла, дворецкий выставил на каминную полку оставшиеся у него патроны к охотничьему ружью – всего четыре штуки – и перезаряжал двустволку. Комнату затянули клубы пороховой гари, всюду пестрели бурые потеки крови и валялись отрубленные конечности, а в дверях громоздилось сразу несколько изувеченных мумий.

– С тобой не соскучишься, Лео! – рассмеялась Елизавета-Мария. – Ты отличаешься удивительным талантом заводить друзей!

Я не нашелся, что ответить, а потом на улице грохнул взрыв и стало не до упражнений в остроумии.

Подскочил к окну и обомлел: пока мумии отвлекали наше внимание, через распахнутые ворота во двор ввалилась целая толпа замотанных в разномастные тряпки мертвецов. Эти неупокоенные уже не были быстрыми и ловкими, а глаза не светились призрачным огнем, но их было много, слишком много.

Через сад продвигалась целая армия, полсотни – так точно.

На моих глазах сброшенная с крыши граната упала в толпу, послышался новый взрыв, пять неупокоенных раскидало ударной волной, других посекло осколками. Но этого оказалось недостаточно, чтобы остановить присланную Лазарем нечисть.

– Держите двери! – крикнул я компаньонам, подскочил к пулемету и охнул, ухватив его за ствол. С проклятием отдернул руку от раскаленной стали, перетащил оружие к окну, разложил сошки и открыл стрельбу по шагавшим через сад мертвецам.

Пулеметные очереди скашивали неупокоенных, одна за другой рванули еще три гранаты, а когда покойники начали подступать вплотную к дому, я просунул через решетку руку с зажигательным зарядом, размахнулся и отбросил алюминиевый цилиндр подальше от особняка.

Расплескалось белое пламя, десяток неупокоенных занялись огнем, и сразу почудилось в темноте слишком быстрое и резкое для обычных мертвецов движение. Я метнул в ту сторону вторую зажигательную гранату и снова взялся за пулемет.