Бесшабашный

Корни и ветви соскользнули с ее тела, словно змеи, и когда Клара, покачиваясь, встала на ноги, змеи уже с шуршанием скрылись под бурым ковром палой осенней листвы. Остальные птицы яростно галдели на нее сверху, призрачно белые среди пожухлых листьев, но Лиса крепко держала в пасти свою добычу и выпустила ее лишь тогда, когда Клара, пошатываясь, добрела до нее и встала рядом. Лицо у нее было белее снега, такое же белое, как перья, что застряли в ее одежде, и Лису окатило волной смертного страха, исходившего от ее тела, и еще боли, как от свежей раны.

К пещере возвращались молча, не сказав друг другу ни слова. Однажды Клара остановилась, словно не в силах идти дальше, но, постояв немного, снова двинулась вперед. Дойдя до пещеры, глянула в ее темный зев, должно быть, в надежде увидеть там Вилла, но потом уселась на траву возле лошадей к пещере спиной. Если не считать царапин на шее и щиколотках, она осталась цела и невредима, но по ее лицу Лиса хорошо видела, что ей очень стыдно — и за свое беззащитное сердце, и за свое бегство.

Нет, Лиса совсем не хочет, чтобы она ушла. Сменив облик, она села с девушкой рядом, а та только уткнулась лицом в ее шелковистое платье, такое же мягкое, как лисий мех.

— Он больше меня не любит, Лиса.

— Он никого больше не любит, — прошептала Лиса в ответ. — Потому что он забывает, кто он такой.

Она-то знает, как это происходит. Другая кожа, совсем другое «Я». Но мех, которым она обрастала, — он все-таки тоже мягкий и теплый. А камень — он такой холодный и твердый.

Клара оглянулась на пещеру.

— Не ходи! — шепнула Лиса, вынимая перо у нее из волос. — Джекоб ему поможет. Вот увидишь.

Если только вернется.

СТОРОЖ БРАТУ СВОЕМУ

Когда Джекоб спешился возле пещеры, ему навстречу вышла одна Лиса. Вилла и Клары видно не было.

— Ты погляди! Эта очумелая лисица все еще бегает за тобой как собачонка? — съязвил Валиант, когда Джекоб снимал его с лошади. Он связал негодяя серебряной цепью — любой другой металл карлики рвут, словно нитку.

Укуси Лиса Валианта в ответ на такие слова, лично он, Джекоб, нисколько бы не удивился, но она вообще не обратила на карлика никакого внимания. Джекоб сразу заметил, что с ней что-то неладное: шерсть дыбом, на спине белые перья.

— Ты должен поговорить с братом, — бросила она, пока Джекоб привязывал карлика к ближайшему стволу.

— О чем? — Джекоб с беспокойством глянул на пещеру, в которой укрылся Вилл, но Лиса показала глазами в сторону лошадей. Там, в тени раскидистого бука, спала Клара. Рубашка на ней была разорвана, на шее следы крови.

— Они поссорились, — сказала Лиса. — Он уже сам не ведает, что творит!

Камень тебя обгоняет, Джекоб.

Джекоб нашел брата в самом дальнем углу пещеры. Тот сидел, прислонившись спиной к скалистой стене.

Поменялись ролями, Джекоб. В прежние времена это он, провинившись, прятался в самом темном углу — у себя в комнате, в кладовке, в отцовском кабинете. «Джекоб? Где-ты? Что ты опять натворил?» Всегда Джекоб. Только не Вилл. Вилл никогда.

Глаза брата сверкнули в темноте, как золотые монеты.

— Что ты там Кларе наговорил?

Вилл глянул на свои пальцы и сжал руку в кулак.

— Я уже не помню.

— Да неужели?

Вилл никогда не умел врать как следует.

— Ведь это ты захотел, чтобы мы ее взяли. Или этого ты тоже не помнишь? — Прекрати, Джекоб. Но у него болит плечо, и он устал вечно нянчиться со своим младшим братом. — Сам справляйся! — заорал он на Вилла. — Привык рассчитывать, что я все за тебя делать буду!

Вилл медленно выпрямился. В его движениях чувствовалась теперь сила, да и времена, когда он был Джекобу едва по плечо, тоже давно миновали.

— Рассчитывать? На тебя? — переспросил он. — Да я от этого уже лет в пять отвык. Матери — той, к сожалению, больше времени понадобилось. И мне еще много лет по ночам пришлось слушать, как она плачет.

Братья.

Казалось, они снова в родительской квартире. В просторном коридоре среди пустующих комнат, с темным пятном на выцветших обоях, где когда-то висела фотография отца.

— С каких это пор имеет смысл рассчитывать на того, кого никогда нет? — В надтреснутом голосе Вилла будто позвякивали осколки битого стекла, и осколки были острые. — У тебя вообще с ним много общего. И не только внешне.

Он смотрел на Джекоба пристально, мысленно сравнивая его лицо с лицом отца.

— Не беспокойся, я справлюсь, — добавил он сухо. — В конце концов, это ведь моя кожа, не твоя. И я все еще здесь, верно? Делай, что собирался. Скачи от самого себя. Глотая собственный страх.

Тут до них донесся голос Валианта. Он уговаривал Лису вызволить его из серебряной цепи.

Вилл кивнул головой в его сторону.

— Это и есть проводник, о котором ты говорил?

— Да. — Джекоб заставил себя поднять глаза на этого незнакомца с лицом родного брата.

Вилл направился к выходу из пещеры и, щурясь от дневного света, прикрыл ладонью глаза.

— А о том, что Кларе сказал, я сожалею, — вымолвил он. — Я с ней поговорю.