БЕСсильный чемпион. Том 4

— Возможно, я могу вам помочь, — воркует Мишель, убрав с лица прядь длинных волос. — Но сначала бы хотела поинтересоваться, с кем имею честь беседовать.

— Перун, — бурчу. — Настоящее имя вы не узнаете, сударыня.

Латиноамериканка вдруг обрадованно улыбается. Ее улыбка настолько ослепительна, что хочется зажмуриться.

— Ох, боюсь, вы ошибаетесь — уже знаю, — латинка с победоносным выражением лица полузакрывает веки. — Мне, как и еще тридцати звездам мировой величины, приказано ублажать Артема Бесонова, известного как Перун и Бес, любым угодным ему способом, — она повторяет, демонстративно облизав пухлые губы. — Абсолютно любым.

— Да какого хрена! — вскрикивают одновременно Бестия с Ясной.

Спящий Али аж подскакивает на месте. Бешено машет мордой из стороны в сторону.

— Кого упивать?! Где врак, комондира, аднака?!

— Вот сидит, — Бестия тычет пальцем в испугавшуюся Мишель. — Выкинь эту подиумную шлюху за дверь. Пускай полетает!

Багровые глаза крокодила сонно уставляются на латинку. Девушка вжимает голову в плечи.

— Но она ж красавая, аднака, — чешет мутант зеленый кадык размером с небольшой арбуз. — Жалка.

— А нехрен разлагать дисциплину в отряде, — заявляет Ясна. — Выпинывай ее давай.

С воплем напуганная Мишель падает на колени и вцепляется наманикюренными пальцами в мою стальную рукавицу. Ее бронзовая ручка трясется, а меня волнует, как она с такими длинными ногтями собралась зашивать раны. Не практично же.

— Прошу не надо, — плачет кинозвезда, роняя кристальные слезы на жемчужно-белый халатик. — Мы же здесь с девочками только ради тебя. Чтобы ты был доволен.

Натурально плачет. Мишель, и правда, талантливая актриса. Глядя на ее несравненную игру, Али вдруг сам пускает нюни — багровые глаза становятся мокрыми. Надо же. Сердце мутанта пробила душевная боль медсестрички с нарощенными ногтями.

— Позязя, Ясна, красавая же! — мутант вытирает крокодилью слезу. — Лучше я сам прыгану, аднака!

Как там в «Кинг-Конге»? «Чудовище убила красота»?

Но рыжая майор непреклонна: скрестила руки на груди и одно что кивает на дверь.

— Короче, — прерываю я этот концерт. — Никого не скидываем, пока сам не решу, — перевожу взгляд на актрису на коленях. — Отвечай на вопросы. Вы подстроили нападение на госпиталь, чтобы мы прилетели вас спасать?

Мишель мотает головой так бешено, что еще немного и она сорвется с шеи. Водопад черных волос разбрасывается по хрупким плечам.

— Нет! — вскрикивает девушка. — Мы двигались в сторону крепости Алмак, чтобы попасться тебе на глаза. Нападение не их затея.

— Врет, — делает вердикт Ясна, и снова многозначительно показывает на дверь.

— Не их? — хватаюсь за слово. — Кого не их?

Латинка опускает мокрую мордашку:

— «Идиомы».

Ну, конечно! Как же не узнать почерк Сербины. Грубый натиск из сисек, и любой враг падет. А если нет — значит, было мало сисек.

— Градгроба в жопу… — ругаюсь я.

— Кого? — хлопает глазами Бестия.

— Неважно, — я смотрю на латинку. — Чем тебя и остальных девушек прижали? — на ее удивленный взгляд поясняю. — За деньги вы бы вряд ли сунулись на Ближний Восток, так? Значит, дело не в прянике, а в кнуте. Что у «Идиомы» на вас есть?

Актриса приоткрывает алый ротик. Видимо, чтобы заявить какую-нибудь глупость о моей уникальности. Вздохнув, я тянусь к ручке двери, и девушка дергается:

— Всё! — она опускает взгляд и сутулится. — У каждой девушки своя причина быть здесь. Компроматы, жизни родственников, санкции по подписанным контрактам. Поводки разной расцветки, но всегда короткие. В той или иной мере «Идиома» слепила наши карьеры. Корпорация владеет всеми нами. А теперь владеешь и ты.

Гаремник в полевых условиях? Такие перспективы меня совсем не прельщают.

— Конкретно у тебя какая причина продавать себя?

— Брат, — говорит Мишель, поджав губы. — Больной младший брат. Его поразила мозговая нейронная атрофия. Целители не способны ее вылечить, не повредив непроизвольную память. Лекарство, стоимостью больше десяти миллионов рублей, разрабатывает одна-единственная фармацевтическая компания.

— Разве для тебя это большие деньги? — закатывает глаза Бестия.

— Дело не в деньгах, — горько усмехается латинка, и салон погружается в полумрак. — Эта компания — дочерняя структура «Идиомы». И конкретно в моем случае деньги им не нужны, — она бросает на меня взгляд. — Им нужна моя служба тебе.

— А если я вас нафиг пошлю?

Мишель сдерживает хрип в горле.

— Мой братик превратится в живую куклу без памяти, — роняет она. — У многих других девушек контракт также повязан на жизнях родственников.

Только невинных жертв мне еще не хватало. Ох, у пернатой совсем крыша поехала! Ожидал я от нее разных выкрутасов, но не такого дурдома. Шантаж знаменитостей, чтобы они спали со мной. Какой в этом смысл?

Прилетаем в Алмак. Врачей и медсестер уводят обустраиваться в полуразрушенной мечети. Там им выдадут спальные мешки и займутся ранеными. Спрыгнув из кабины, Мишель бросает на меня умоляющий взгляд.

— Я пригожусь тебе.

— Со всеми иди, — подталкиваю стальной рукавицей в спину. — Там точно пригодишься. Ты ведь теперь медсестра? Вот давай и делай перевязки.