Бессильный чемпион. Тома 1 и 2

Дергаю на себя нити и начинаю кружиться на месте, вращая вместе с собой молот. Лески крепко его держат, а центростремительная сила не позволяет оружию вырваться вместе с паутиной из моих рук.

По моим прикидкам кружиться мне так полминуты – пока все мои не выбудут. Да, веры в команду у меня немного, но, камон, моих ребят всего десять против девятнадцати. Хотя удивительно, уже вторая минута пошла, а вот Алла с Викой спина к спине дерутся в самой гуще фрагов. Даже смазанные моим бешеным вращением, они прекрасны - мои девушки. Растрепанные косы, горящие убийственным огнем глаза, умопомрачительные фигуры. Ой, затошнило - надо в другую сторону кружиться. Залюбовался, бывает.

Следующими гасят Евдокию и Олега. Неудивительно – они принимали основной удар при штурме клина. Оставшись без танков, тухнут и дамагеры. Таня, Дима, Стас. Ну и ненаглядные мои тоже заодно. С грустными вздохами, смотря глазами, полными слез, на мою юлу, они выкрикивают:

- Сдаемся!

И помощники судьи в ту же секунду оттесняют их от лавины Воинов.

Еще пять секунд, пока уйдут с арены. Всё. Теперь мой выход.

Резко вбиваю ботинок в землю, отпускаю патину, и Гром-камень по инерции уносится прямо в толпу Учеников и Воинов.

Получай, фашист, гранату!

Бу-у-у-у-у-у-умс!

Крики и стоны поломанных вассалов наполняют арену, словно густое какао чашку. Березовский не успел остановить свое чудо-оружие, его люди поплатились.

- А-а-а! Моя рука – ее больше нет! А-а-а!

- Кхе…Фдаюфь! Увевити меня…кхе….

- Сдаюсь! Мне нужна помощь – колено в труху разбито!

Оттряхивая руки, иду прямо в клубы пыли. Там уже мечутся санитары с носилками, утаскивая тяжелораненых.

«Глаза Жамбы» улавливают еще вполне целых фрагов. Ползают, постанывая, как в разбомбленном окопе. «Толчками» сбиваю с них доспехи, чтобы не мешались. Попадается и крошка-рыженькая. Сидит на земле и вертит головой, оглушенная.

При виде меня она жмурится и вжимает голову в плечи.

- Сбрось доспех, - говорю. – И крикни: «Сдаюсь». Не хочется бить такую симпатяшку.

- Сссдаюсь, - слушается лапочка.

- Молодец, - легонько хлопаю ее по макушке. – И больше никогда не вставай у меня на пути. Видишь же, чем кончается.

- Хоррошо, - робко улыбается, на щечках загораются солнышки-ямочки.

Секунду подумав, сдергиваю с ее шеи шарф – скоро пригодится. Наматываю ткань на рукав и шагаю дальше.

Железный скрип раздается совсем рядом. Едва успеваю отклонить голову – стальной кулак вылетает из облака пыли. Хватаю за запястье и локоть и тяну на себя этого железного дровосека. Одновременная подсечка – и Березовский падает к моим ногам.

Пока не поднялся, пеленаю нитями и пинаю в оскаленную волчью морду на шлеме.

Из прорезей забрала слышится стон боли.

- Как уже сказал, может быть только один бог грома, - я накидываюсь на Березовского. Два боковых удара в виски, и он опадает подо мной.

Пытается защититься руками – хреначу под ребра. Броня отдается гулким эхом.

Щупаю пластины доспехов на суставах, пока пальцы не вцепляются в черный гибкий металл сочленений. С натугой рву тонкие линии металла, похожие на кольчужные кольца. Наконец тяжелый наплечник спадает. Тут же дроблю ударом кулака показавшееся плечо.

- А-а-а! Сда…

- Только попробуй, - тихо говорю, и граф замолкает.

Вырываю второй наплечник, отбрасываю черную пластину в сторону. Ломаю хуком второе плечо. Под новый ор боли, сдираю с паршивца броню, высвобождаю из груды металла его плачущую, поломанную тушку.

Беру графа за шкирку и одним движением сдергиваю с него «волчий» шлем. Отбрасываю в сторону.

Раненых уже унесли, пыль улеглась. Трибуны в шоке смотрят на то, что я творю с Березовским. Его развороченный Энергокостюм, словно разбитый танк, сияет внутренностями у моих ног.

- Достаточно. Он избит, - судья тянет руки к графу.

- Но он еще не сдался, - оскаливаюсь я, и мужик отшатывается.

Разжимаю пальцы, и Березовский валится как тряпичная кукла. Белая кость торчит из его плеча, алые капли стекают на землю.

Бросаю ему оранжевый шарф.

- Перевяжи открытый перелом на правом плече, иначе от потери крови ты раньше времени потеряешь сознание.

- Не-ет, - в ужасе отшатывается он от шарфа. – Только не им.

- Я сказал – перевяжи.

И он слушается, плача, рыдая. Когда оранжевая повязка пропитывается кровью, хватаю его сзади за волосы, задирая подбородок.

- Березовский, сдайся! - говорит судья.

- Я не могу, - хныкает он. – Я бы очень хотел, но не могу.

- Он убьет тебя, идиот! У тебя все кости переломаны! Сдайся!

- Не могу…хны…хны, - слезы ручьем.

Мда, а я-то думал, что Громовые доспехи напугают мое астральное тело. Рассчитывал, что оно, струхнув, крепче вцепится в «мясо», затем фракталы горохом посыплются. Но нет, слишком всё по-детски вышло. И как в это мире плюшевых дворян стать сильнее?! На Рыкаря сразу лезть? Перебор на моем нынешнем уровне. Нужен равный мне Кмет, а не детский сад.

Ладно, надо показать всем, что бывает с теми, кто переходит мне дорогу.