Бессмертные 2

В голосе юноши слышалось напряжение. По-видимому, вид мёртвых тел его не вдохновил.

– Молодчина, – похвалил Санхар и подтянул баркас к причалу. – Запрыгивайте.

Акс первым оказался в лодке, за ним неуклюже забрался Грациан. Санхар оттолкнул баркас от пирса и перемахнул борт. Пока лодка, покачиваясь на мелкой волне, медленно скользила по воде, отдаляясь от берега, он вставил в уключины вёсла, сел на лавку, несколькими сильными гребками развернул её носом на юг и повёл в открытое море.

Лишь только они вышли за пределы бухты и плавно закачались на пологих волнах, Санхар установил мачту в специальное гнездо на дне и поднял парус, который тут же наполнился свежим ветром и погнал баркас вперёд. Санхар перебрался на корму, взял в руки ручку руля и направил их утлое судёнышко перпендикулярно тающему во тьме берегу. Грациан и Акс уселись на носу, укрывшись от ветра и брызг за высокими бортами, и накрылись плащом. Стремительно набирая ход, лодка неслась вперёд, вспенивая носом гребни волн.

Как только на востоке забрезжил рассвет, Санхар попросил Акса определить, есть ли поблизости суша. Обоняние пса было намного лучше его собственного, и вскоре Акс уловил далёкий и слабый запах зелени. Он указал направление, и Санхар повернул к берегу. Через какое-то время и его зоркие глаза разглядели на горизонте далёкое пятнышко острова.

Когда они причалили к каменистому берегу, над горизонтом показался край солнца. Пока Санхар вытаскивал баркас на берег и прятал среди чахлой прибрежной растительности, а Грациан подыскивал место для лагеря, Акс обследовал почти весь остров. Он был невелик, и там, куда не ступила нога пса, достали его обоняние, зрение или слух. Он выяснил, что остров безлюден, но на нём есть родник с питьевой водой и такая-сякая растительность. На островке, в основном, водились мелкие животные, и гнездилась масса морских птиц. Акс смог поймать и приволочь большую кожистую морскую черепаху. Испечённые в золе черепашьи яйца и сама мамаша стали вкусным и сытным дополнением к их скудному рациону.

Плотно позавтракав, беглецы улеглись на приготовленное Грацианом ложе, закутались в плащи и уснули. Акс охранял их покой, наблюдая за морем с самой высокой скалы островка. Несколько раз он покидал свой наблюдательный пункт, чтобы поохотиться, но не забывал поглядывать в сторону моря. Когда под вечер люди проснулись, пёс лежал с раздутым животом и испачканной кровью и перьями пастью. За прошедший день он существенно уменьшил и без того скудную фауну острова.

Пока беглецы ужинали и заполняли найденный в баркасе бочонок свежей родниковой водой, солнце опустилось за западный горизонт. Санхар столкнул лодку в воду, и они продолжили свой путь. К счастью, ветер не переменился и не стих, и парус вновь наполнился, придавая утлому судёнышку стремительность. Санхар вновь сел за руль, Акс заснул на носу, а Грациан сел рядом с принцем. Некоторое время он сидел молча, наблюдая, как тухнут на небе краски заката, затем придвинулся поближе, осторожно взял свободную руку и положил себе на плечи, прижавшись к Санхару дрожащим телом.

– Замёрз?

– Да… Ветер прохладный.

– Надень плащ.

Грациан не шелохнулся, продолжая согреваться теплом горячего тела господина. На Санхара снова начали накатывать волны любви и нежности, исходившие от юноши. Санхар попытался отрешиться от эмоций раба, но долго находиться в таком состоянии не мог. Это всё равно, как заставлять себя ничего не слышать, если рядом кто-то громко разговаривает. Но он не хотел обижать мальчишку и прогонять от себя, ведь его чувства были искренними, и не его вина, что с раннего детства его искалечили физически и духовно, воспитывая, как женщину. Для Грациана Санхар был идеалом красоты, доброты и мужественности, и он полюбил его первой чистой юношеской любовью. Его чувства и мысли были для принца открытой книгой, не требовалось спрашивать мальчика, почему он так странно себя ведёт. Он вёл себя, как любая влюблённая девушка в компании своего кумира, и ожидал от Санхара ответных чувств, не понимая, как можно любить только женщин, если он не хуже их во всех отношениях. Его огорчала сдержанность господина, но он не смел настаивать, стараясь ненавязчивой лаской, любовью и нежностью, вызвать у Санхара ответные чувства.

Прижимаясь к телу господина, Грациан исподволь, почти незаметно, начал ласкать его бёдра, гладить колени, пах и низ живота. Когда его ласки стали слишком откровенными, Санхар отбросил его руку и сердито сказал:

– Прекрати!

– Почему? – наивно спросил юноша. – Разве вам не приятно?

– Нет.

– Но почему? – продолжал настаивать Грациан. – Разве я вам не нравлюсь?

– Нравишься, но не так, как ты думаешь.

– А как?

– Просто нравишься.

– Но вы не любите меня?

– Только, как брата.

– Мне очень приятно это слышать, но я не ваш брат, господин… Я хочу быть вашим наложником.

– В моей стране это не принято.

– Но вы сейчас не в вашей стране, – резонно возразил юноша. – А в наших краях любить мужчину или иметь наложника вполне нормально.

– Я ещё не привык к такому роду отношений. Я всегда имел только женщин.