Бессмертный мятежник

– Великолепно. Просто изумительно. Жаль только, что это не твои стихи. Это ведь Гумилев? Я читала его.

– Да… Тебя не обманешь, солнышко. – Демид сорвал с головы свой колпак, оторвал у него верхушку и протрубил, как в рупор. – Пурум-пум-пум! Шейк-твист-делла-румба! Мадам, перед вами неудачник, самый бесталанный балбес в Старом Свете! – Дема тряхнул головой и светлые волосы его рассыпались по плечам. Обычно он завязывал их в хвост, чтобы скрыть большой рубец на затылке, оставшийся на память о выстреле Леки. Все это было маскировкой – и отбеленные длинные волосы, и бородка, и неизменные темные очки. Хотя какой в том был прок? Враг чувствовал Демида за тысячи километров, в своем неуклонном преследовании он без труда распознал бы Защитника в любом обличии.

– Демка, милый мой… Ну не расстраивайся. Что из того, что Гумилев успел написать эти стихи до тебя? Это не сделало их хуже. Ничуть.

– А что мне еще остается делать? Душа моя тянется к прекрасному. Пустота внутри меня – как космос, и нечем ее заполнить. Когда я вижу картины Рафаэля, скульптуры Родена, когда слушаю музыку Шопена, мне хочется плакать от зависти. Третий десяток лет моей жизни подходит к концу, а чего я достиг? Ремеслу не обучился, предначертания своего не выполнил, и вообще забыл, что, собственно говоря, я должен делать. Потерял память в самый неподходящий момент. Бегаю, как крысеныш, спасаю свою жизнь от какого-то врага, которого и в лицо не знаю. Проматываю деньги – без вкуса, без умения, и не получаю от того никакого удовольствия. Знаешь, что я придумал? Я хочу основать альманах. Подумай сама – сколько непризнанных поэтов влачат жалкое существование, не имеют средств, чтобы мир познакомился с их гениальными стихами! А я, бесталанный транжира, выбрасываю деньги на ветер! Я хочу помочь им.

– И подставишь себя всему свету. "Смотрите на меня, любуйтесь! Вот он я – богатенький буржуй-меценат! Эй, Табунщик! Ты еще не забыл про меня? Подходи! Бери меня голыми руками!" Обойдешься без альманаха.

– Лека, Лека… – с Демида слетел весь эстетский лоск. – Как всегда, ушат холодной воды за шиворот. Слушаюсь, мой генерал! Так точно! – Он устало вздохнул и плюхнулся в огромное кресло. – Ты как всегда, знаешь, что и как делать, заглядываешь в будущее и ставишь врагу хитроумные капканы. А у меня в памяти – сплошные провалы. Бездонные пропасти, в которые ухнула вся моя прежняя жизнь. Наверное, ты специально прострелила мне голову? Я ведь помню – ты мечтала, чтобы я снова стал нормальным человеком. Вот ты и добилась своего. Мои ненормальные способности выпорхнули из меня, словно перепуганные пташки. И получился обычный, безобидный и ничем не выдающийся параноик. Слушай… Ты в самом деле рассказала мне все, что могла?

– Правда. – Лека подошла к Демиду сзади, чтобы он не видел ее лгущих глаз. – Ты ведь и сам мне не слишком много всего объяснял. Чего же ты хочешь от меня? Все будет хорошо, Демик. – Она наклонилась через спинку кресла к Демиду и обняла его за шею. – Все будет отлично. Вон ты какой красивый, здоровый стал. Ты в отличной физической форме. Вспомни, как я тебя с ложечки поила. Ты лежал бледный и тощий, рукой не мог пошевельнуть. Чудил как ненормальный. Я уж думала – так и придется провести у твоей постели всю жизнь, пичкать тебя лекарствами. А потом ты начал вдруг все вспоминать – безо всякой помощи. И поправляться. Слава богу, ты уже начал самостоятельно ходить к тому времени, когда нам пришлось в первый раз убегать от Табунщика.

– Что-то не так. – Руки Демида поползли вверх и забрались девушке под платье. – Это не обычная амнезия. Провалы в моей памяти слишком избирательны – словно кто-то ножницами поработал. Вырезал аккуратненько все, что мне не следует знать. Я же помню, что я – Защитник! А кого и от кого защищать – понятия не имею. Знаю, что есть враг, который готов сесть нас с тапочками, но почему – тоже непонятно. Слушай, ты ведь все знаешь? Не скрывай! Ну?

– Говорю тебе, ничего я не знаю про этого Табунщика, я лишь чувствую, что где-то он бродит. У меня прямо мурашки по коже от этого. Ты сам виноват – не рассказывал мне ничего толком. Тренировал меня для какой-то миссии, пудрил мозги почем зря. Вот и результат…

– Врешь! Я все равно тебя перехитрю и все расставлю по своим местам! Я подомну тебя! Я буду сверху!

– Ой, Демка, перестань!

Платье, медленно поднимающееся под действием хитрых рук Демида, пропутешествовало по ногам, обнажило восхитительные округлости ягодиц, преодолело рубеж тонких, почти невесомых трусиков, вдруг стремительно пробежало по спине и набросилось Леке на голову. Девушка уперлась в спинку кресла коленями и вырвалась из коварных объятий, оставив в руках Демида сущую безделицу – свою одежду. Дема крутанулся вокруг собственной оси, прижал к лицу платье и жадно втянул ноздрями воздух. Затем отбросил черный шелк в сторону, медленно и хищно провел языком по изуродованным губам.

– Дем, что ты опять облизываешься как тигр?

– Я собираюсь тебя раздеть.

– А что ты только что сделал?