Бессмертный солдат

Картинка снова стала чёткой, дыхание восстановилось. Вилм ожидал увидеть недовольное или злобное лицо Фриды, но она улыбалась. Она ему улыбнулась. Её глаза не пронзали юношу ледяными ножами, а смотрели мягко и снисходительно.

— Думаю, прогулку стоит отложить, — эльфийка явно обеспокоилась состоянием побитого сокурсника.

— Подумаешь! Меня и сильнее били! Пошли! Купим мороженое.

— Так холодно же.

— На холоде вафельный стаканчик вкуснее.

— Ты точно дебил…

— Это ты просто не пробовала!

***

Вечерний город, такой помпезный, такой праздный в своей архитектуре, встречал молодых людей оранжевыми огнями фонарей вдоль мостовых и набережных. Несмотря на то, что оттенки домов были мрачными, из-за своих торжественных барельефов, арок, колонн и прочих атрибутов эстетики и искусства, улицы выглядели парадно, по-своему ярко и чувственно. Брусчатку старательно подметали от снега, но местами снег к ней уже достаточно крепко пристал.

Вода в каналах не спешила замерзать, наполняя шумом и без того нетихий центр столицы. Людей было много: кто-то шёл с работы, кто-то со службы, кто-то, наоборот, туда, а кто-то просто гулял, как это делали Вилм и Фрида.

Удобство обучения в магакадемии предусматривало более вольное посещение города, нежели эта же привилегия на официальной службе в качестве рядового солдата. Курсанты-общажники с обязательной отметкой на КПП, если не имели никаких проступков и выговоров (с городскими вопросы решались другими запретами), могли спокойно выходить вечером в город с обязательным возвращением до десяти вечера в общежитие.

Вилм не придумывал, когда говорил Фриде, что они будут есть мороженое. Свой вафельный стаканчик с белоснежным пломбиром внутри он время от времени прикладывал к своим свежим ссадинам. Боль не умоляла его улыбки: ему нравилось гулять по красивейшему городу во всем СОМ, а компания молчаливой Фриды оказалась даже в каком-то смысле приятной. Парень с интересом наблюдал, как эльфийка ела лучший на свете сливочный пломбир. Выглядела она так, что впервые в жизни пробовала мороженое, которое ей к тому же понравилось. В её светло-голубых глазах вместе с отражающимися в них огнями фонарей блеснула нежная наивность, такая простая, едва уловимая, в раз смягчившая её строгое лицо, сделав его не просто чопорно красивым, а самым милым, какое Вилм когда-либо видел.

Вилм понял, что за тяжёлой бронёй суровости и холодности скрывается что-то мягкое и хорошее. Что там, за голубыми глазами прячется самая добрая и милая девушка на свете. Но за то, что он долго на неё пялился, как-то пьяно улыбаясь, получил от эльфийки болезненный удар в плечо.

Но он не ощутил обиды. Теперь-то он знал секрет загадочной молчаливой Фриды.

— Мне кажется, что ты очень добрый и хороший человек, товарищ Марц.

Но Фрида ничего не ответила, глядя в темноту широкого шумного залива, раскинувшегося за освещённой оранжевым светом фонарей набережной.

Глава 9

Льды сковывали высокие горы, ветра с оглушительным свистом гуляли между их склонами, подхватывая и унося с собой снег, загорающийся золотыми искрами в лучах рассвета, плавно выходящего из-за размытого горизонта. Эльфы, которых было тридцать, с огромным трудом преодолевали горные тропы, расселины, покатые ледяные склоны и обдуваемые свирепыми ледяными ветрами плато.

На одном из плато, лежа на боку, навечно застыл мамонт, диковинный неместный зверь, явно явившийся в эти земли, преодолев перешеек изо льда, соединявший их Север и Дальний Север. Кремовую шерсть зверя уже почти занесло снегом, а на бивнях появилась наледь. Вокруг него столпились местные падальщики, ринфы — птицеподобные ящеры, горные падальщики, бегающие на двух ногах, как курицы, но пасти их были полны острых маленьких зубов, и, в отличие от рептилий, большую часть их тела покрывали пушистые, похожие на густой плотный мех, перья белого цвета. Твари, не выше метра в холке, завидев отряд из тридцати эльфов, поспешили скрыться, резво убегая прочь по снегу. Благодаря большим перепончатым лапам они не проваливались в него.

До одного ринфа чуть не добралась острая отравленная стрела, но вместо этого она впилась в ногу мамонта. Быстрее всех к туше огромного зверя подоспела девушка-эльф. Как и остальные, она была одета в тёплые меховые одежды, а за спиной у неё были сумки со снаряжением для переходов через горы.

— Очевидно, его кто-то сюда притащил, — заметила эльфийка, звали её Рида. Фиалковые глаза изучали потрёпанное тело светлого мамонта, сказочного зверя из сказок про далёкие, далёкие королевства за ледяным океаном. К ней подоспел другой эльф, тоже окинувший взглядом местность и сделавший вывод:

— Точно горный дьявол. Никто из местных тварей не смог бы затащить сюда этого слона.

— Значит, мы идём в верном направлении, — заключила Рида, забрав стрелу. — Главное, чтобы он не нашёл нас первым… Никаких следов я не вижу, а это значит, что он давно улетел отсюда.