Бесценная награда

Решив, что пора заканчивать игру или ему придется забираться к ней в ванну прямо в одежде, а потом смущенно объяснять горничным, откуда на полу в спальне столько воды, он поднял Катриону на ноги и помог выбраться из ванны. Он так же бережно, как и купал Катриону, вытер ее гибкое, но при этом приятно пышное тело. Кроме нескольких послеродовых следов на животе, по ней почти невозможно было сказать, что она выносила ребенка. Грудь, пожалуй, была не такая упругая, как у нерожавшей женщины, но куда крепче, чем у многих, многих других, чьи груди ему доводилось ласкать. Катриона не только указывала своим людям, что делать, но и трудилась сама, и это чувствовалось в ее крепком, подтянутом теле. Бретт не мог отнести себя к мужчинам, кого волнуют отметки, оставшиеся на теле женщины после родов, но ему все равно нравились сила и энергия Катрионы.

Бретту так не терпелось ощутить это упругое тело плотно прильнувшим к нему, что он отшвырнул в сторону полотенце и отнес Катриону в постель. Пока он раздевался, она любовалась им самым лестным образом, и Бретт исполнялся тщеславия только из-за этих взглядов. Ради них он стоял перед ней и неторопливо раздевался вместо того, чтобы быстро сорвать с себя одежду и отбросить ее в сторону. Затем он взобрался на кровать, но не лег рядом с Катрионой, а спустился к ее ступням и начал неторопливо прокладывать поцелуями дорожку вверх. Когда он прикоснулся губами к ярко-рыжему треугольнику завитков, тело Катрионы сильно напряглось, но он только улыбнулся. Бретт раздвинул ее ноги и, крепко удерживая ее на месте, прильнул губами к сокровенному местечку.

Катриона, потрясенная тем, что он целует ее там, не могла шевельнуться, но когда подумала, что нужно оттолкнуть Бретта, что это неприлично, он просто не дал ей этого сделать. А в следующий миг она поняла, что ей плевать на все неприличия, и открылась его поцелуям. При каждом движении его языка жар желания пронзал ее насквозь.

Когда Бретт оторвался от сокровенного местечка и губы его заскользили выше, Катриона невольно жалобно застонала. Она хотела, чтобы тот поцелуй длился вечность. Напряжение, которое, как она теперь знала, ведет к восхитительному взрыву наслаждения, стало слегка ослабевать, когда он прервал те интимные поцелуи, но Катриона не хотела, чтобы оно пропало. Бретт занялся ее грудями. Она обвилась вокруг него, с нарастающим вожделением терлась о его тело, а когда он добрался до ее рта, ей уже отчаянно хотелось ощутить его в себе.

– Сейчас, милая? – прошептал он, не отрываясь от ее губ.

– Да, и скорее, если хочешь дожить до зари! – воскликнула Катриона.

Продолжая целовать ее, Бретт негромко рассмеялся и вонзился в нее. Катриона мельком успела подумать, что этот смех во время таких пылких минут звучит очень мило, но ее тело, требующее разрядки, тут же заставило ее забыть обо всем. Она смутно ощущала, что впивается ногтями в его спину, а затем ее окатило мощной волной наслаждения, и она громко выкрикнула его имя. Катриона еще дрожала всем телом, когда Бретт тоже достиг пика, вонзаясь в нее глубоко и сильно, и прорычал ее имя, уткнувшись лицом в ее шею.

Прошло какое-то время прежде, чем Бретт перевел дух и собрался с силами, чтобы сползти с Катрионы. Он смотрел на ее все еще пылающее лицо, на прелестные губы, распухшие от его поцелуев, и в нем снова нарастало желание. Это будет долгая, долгая ночь, подумал он. Они не говорили об этом, но оба понимали, что это их последняя ночь вместе, и только Бретт знал, что обязательно вернется.

Решение не говорить ей об этом было трудным. Бретт понимал, что сильно ранит Катриону, когда уедет. Но он не знал, сколько времени пройдет, пока он сможет вернуться, и не хотел, чтобы она страдала, дожидаясь. Конечно, ему совсем не хотелось, чтобы она нашла кого-нибудь, пока его тут не будет, но будущее представлялось ему таким неопределенным, что лучше будет уехать, не давая никаких самых призрачных обещаний.

– Похоже, все получилось совсем не так, как я предполагала, – пробормотала Катриона, поворачивая голову и глядя на него. – Ты меня соблазнил.

– Да. – Бретт выбрался из постели, вытащил из ванны влажное полотенце, обтер Катриону и себя и бросил ее обратно в воду. – Думаю, соблазнил, – согласился он, снова ложась рядом и утыкаясь носом в ее шею. – У тебя был другой план?

– Ну да. Это я собиралась тебя соблазнить.

– А. Ну так тебе удалось. Лежала голая в ванне.

– Но это же пустяки.

– Это все, что мне требовалось. – Катриона легонько шлепнула его по спине, и он рассмеялся. – Нет, правда. Пожалуй, это все, что требуется любому мужчине. Ага, говорит он, входя в комнату и видя голую женщину в ванне. Нужно быстренько раздеться, пока она не передумала. – Катриона засмеялась, и Бретт улыбнулся. – Я еще в большом зале заметил, что ты меня соблазняешь, милая. От этих твоих улыбок и нежных поглаживаний прелестной ручки у меня кровь кипела.