Бесы, или Некоторые зарисовки из жизни порномоделей

Практически вся обстановка в квартире состояла из старинной, антикварной мебели, все это сохранилось без изменений со времен бабки с дедом. За исключением некоторой современной бытовой техники.

Николай поднялся по лестнице на свой этаж и вставил ключ в замочную скважину. Он уже собирался открыть дверь, но поймал себя на том, что ему ужасно не хочется входить в свою квартиру. Вернее, может быть, он и хотел войти, но точно не один. Одному было не по себе. Такое с ним происходило впервые, какое-то неприятное, гнетущее чувство овладело им, он прислонил ухо к двери и прислушался. За дверью ему почудились легкие, крадущиеся шаги, как будто кто-то на цыпочках подошел к двери и остановился. Сердце Николая забилось сильнее. Он продолжал слушать, теперь ему послышался чей-то не то далекий плач, не то причитания, словно бабки-плакальщицы завывают на похоронах. Он постоял еще немного, держась одной рукой за ключ, другой за дверную ручку. Глубоко вдохнул:

– Нет, блин, это уже какая-то фобия, бред какой-то! – подумал он, злясь сам на себя, и открыл дверь.

За дверью, как внутренне он и надеялся, никого не оказалось. В прихожей было темно, все двери комнат, выходящие в коридор, были заперты. Однако из кухонного дверного проема лился солнечный свет. В кухню дверь никогда не запиралась. Николай вошел в коридор, закрыв за собой входную дверь. Он снял легкую летнюю куртку и повесил на старинную резную вешалку для одежды, стоявшую справа от входной двери, сел на резной, с кожаным сиденьем, пуфик, стоящий слева, напротив вешалки, который слегка скрипнул, приняв вес его тела. Николай неторопливо разувался, когда у него возникло ощущение, что за ним кто-то наблюдает.

Коридор был метров восемь длиной, Т-образной формы, в конце коридора было два небольших поворота. Правый поворот вел в рабочий кабинет Николая, который соединялся с его спальней и ванной. Левый поворот вел в гостевую спальню, которая тоже соединялась с ванной. Прямо он упирался все в ту же ванную комнату. При входе в квартиру, метрах в двух от входной двери, слева по коридору, находилась кухня, напротив кухни справа был вход в гостиную. В коридоре окон, конечно, не было, и при закрытых дверях даже днем в нем было совсем темно. Но так как из кухни шел свет, то при входе в квартиру было светло, однако в глубине коридора оставался полумрак.

Внутри Николая похолодело, он резко повернул голову в сторону ванной и увидел, как из-за угла справа кто-то осторожно подсматривает за ним. Он вскочил и включил свет. Из-за угла, белея аккуратным, ровным краешком, торчала газета, брошенная им на старую этажерку, которую Николай сам туда поставил несколько месяцев назад, потому что она никак не вписывалась в интерьер комнат.

– Вот псих! Нет, это уже ни в какие ворота не лезет, к врачу, что ли, действительно обратиться? Что-то последнее время я – как-то не того!

Прежде, когда у Николая были какие-то «приходы», проявляющиеся в форме слышащихся голосов или непонятных состояний не то сна, не то бодрствования, он посмеивался над собой. «Не пора ли к психиатру?» Но сегодняшнее ночное «приключение», которого он не помнил, и то, что произошло сейчас, вновь привели к этой мысли, но уже серьезно. Он действительно испугался за свой рассудок.

Вообще, все эти «приходы» стали происходить с ним очень активно два года назад, когда у него пропала жена. Ирина внезапно пропала, как бы странно или нелепо это ни звучало. Она пропала прямо из квартиры, вернее, из их супружеской постели, ночью. Они, как всегда, легли спать, пожелав друг другу спокойной ночи, а утром Николай проснулся, а Ирины нет. Вещи на месте, жены – нет! Поначалу он не мог понять, куда она могла уйти, думал, может, она в магазин ушла? (в семь утра? – бред). Может, к родителям уехала? (в те же семь утра?). Устроилась на работу?! (ага, и ни словом не обмолвилась, и ушла обнаженная! Потом Николай понял, что Ирина действительно исчезла и дело очень серьезное. Он заявил в милицию, следователь приходил… Закончилось все тем, что его предупредили, если он не прекратит всю эту чепуху, то его или отправят в психушку, или заведут на него уголовное дело по подозрению в убийстве.

Первый год Николай никак не мог смириться с этой пропажей, вдвойне было горько от состояния безызвестности и бессилия в сложившейся ситуации. После этого с ним и участились «приходы». Они и раньше случались. Первый произошел, когда он был еще подростком. Но раньше это было крайне редко – раз в год или в два, а теперь…