Без компромиссов: Гонки по вертикали. Я, следователь… (сборник)

Все, больше никакого Сабурова для меня нет. Есть Бандит, который здорово «засветился» в Риге и которому написал письмо Косов в наивной надежде получить документы ворованной «Волги». Сейчас у меня два пути: искать Косова или ехать в Ригу. Но Косов, даже если я его разыщу, даст очень мало. Косов — этап пройденный, больше этого липового Сабурова он и в глаза не увидит. Нет, надо ехать в Ригу. Там наверняка что-нибудь еще можно найти. Я заполнил бланк телефонограммы и побежал на четвертый этаж. Перескакивая по серым бетонным ступенькам, я вспомнил одну из мрачноватых сентенций учителя Коростылева: «Не катайтесь на перилах, дети, берегите их, ибо это сооружение делает ваше падение с лестницы проблематичным...» Эх, где бы достать перила для своей жизненной лестницы?..

...

В ЛЕНИНГРАДСКИЙ 0БЛУГРОЗЫСК

ТЕЛЕФОНОГРАММА

Из новых материалов следствия усматривается, что фамилия разыскиваемого нами покупателя кофейно-белой «Волги», весьма вероятно, Косов.

При установлении этого лица прошу:

1. Подробно допросить его о всех обстоятельствах покупки «Волги».

2. При наличии у покупателя каких-либо документов на эту машину — срочно подвергнуть их криминалистической экспертизе на предмет установления подлинности.

3. Осмотреть купленную им машину и зафиксировать номера двигателя, кузова и шасси, а также государственный регистрационный номер.

Ответ шлите в адрес Городского отдела милиции Риги.

Следователь

...Значит, решено — еду в Ригу. Интересно, сколько же мне мотаться еще? Конца и края не видно. И почему-то вспомнил слова Сашки Савельева: «А про тебя жена — ни мур-мур»...

Я вышел на улицу, постоял, раздумывая, куда бы мне податься в последний вечер.

Стоял, думал-думал, пока не понял, что идти мне некуда. У входа в метро, несмотря на дождь, ждали своих девушек молодые люди с грустными осенними букетами. А самим им было весело, они так много ждали от сегодняшнего вечера! Где-то в парке играла негромко музыка, шаркали шинами по лужам такси. Неоновые огни отсвечивали в низких облаках, и облака от этих огней были красные, угрожающие.

Я дошел до почтового отделения, взял бланк телеграммы и написал: «Наташа, закончу дела, пошлю все к чертям. Без тебя мне очень худо. Хочу быть всегда с тобой. Все еще будет прекрасно. Напиши мне письмо в Ригу, горотдел милиции».

Девушка-телеграфистка посмотрела мельком бланк.

— Ругаться по телеграфу нельзя, — сказала она.

— А я и не ругаюсь.

— Вы написали «все к чертям».

— Разве? Это я про плохих людей.

— Я их не знаю, и все равно нельзя.

— Я их тоже не знаю, — покачал я головой.

Девушка взглянула на меня как на сумасшедшего. Я взял из ее рук бланк и почти все вычеркнул. Осталось:

«Наташа, без тебя мне очень худо. Напиши мне в Ригу».

— С вас пятьдесят пять копеек.

— За любовные послания надо брать дороже. Как за «молнии»...

Рига