Без любви жить нельзя. Рассказы о святых и верующих

Сосны в лесу отбрасывали длинные тени — солнце опускалось все ниже и ниже. Грибов, пожалуй, больше не найти. Я вышла на лесную дорогу и повернула назад, к дому. Вот один изгиб дороги, другой… Вдруг солнце зашло за облака. В ином освещении знакомый лес принял незнакомое обличье. Так поздно я, пожалуй, в наш бор не ходила. Дорога разделялась на три, я, не раздумывая, свернула направо, прошла метров сто и прямо на обочине увидела красавца — молоденький белый гриб. Жареха будет знатная! Прошла еще немного — опять гриб, чуть дальше — еще. И тут меня осенило: не по той дороге возвращаюсь. Когда только шла в лес, я не могла не заметить этих грибов. Побежала назад, выбрала правильное направление, на котором должна была быть новая развилка. Но, пройдя с километр и не встретив нужной развилки, поняла: опять не та дорога. Снова вернулась.

Я стояла среди трех дорог и не могла сообразить, на которую из них вступить. Солнце отбрасывало последние косые лучи, сориентироваться по которым никак не удавалось. Присмотревшись, увидела, что дорог не три, но с полузаросшей — целых четыре… Тут я окончательно поняла, что заблудилась. Меня словно парализовало: не удавалось сосредоточиться и понять, как я могла потерять вдоль и поперек исхоженную дорогу в знакомом бору, в каком месте взяла неправильное направление? Оправданием служило то, что приехала на дачу не совсем здоровой, вчера еще была высокая температура. Зачем тогда понесло тебя в лес, ругала я себя. Ни одной молитвы не прочла, Ольгу Ивановну не послушалась. Господи, прости мою самонадеянность, взмолилась я от всего сердца, помоги мне выбраться…

Чуда не произошло, наоборот, ясно представилось, что придется мне ночевать в лесу. Воспаление легких обеспечено. Неизвестно еще, что с головой от ночных страхов произойдет. Но все-таки мысли немного успокоились.

Я решила пойти по самой широкой лесной дороге, которая километров через пять могла вывести на трассу — в противоположной стороне от дачи. Хотелось бросить корзину с ненавистными грибами — все руки оттянула, но решила, что она может стать оружием, если вдруг наткнусь на диких кабанов, которые ночью выходят искать себе пропитание.

Очень долго я шагала без остановки, откуда только силы взялись! Но вот совсем стемнело, дорога стала сливаться с окружающим лесом. Я остановилась — дальше идти было бессмысленно. Трассы нет, значит, опять зашла куда-то не туда. Всё, это место ночевки. Поймет ли Ольга Ивановна, что я заблудилась? Лучше не надо, что она может сделать? Только переполох устроить!

Я прислонилась к сосне и прислушалась к ночным шорохам. Господи, как переживу эту ночь? Оставалось только молиться. Десятки уже раз повторила «Богородице Дево…», и в какой-то момент мне показалось, что невдалеке прошуршала машина, а потом слегка пахнуло бензином. Трасса?! Чтобы это проверить, надо было шагнуть в сторону от дороги и пройти лесом. Страшно, но ночевать в лесу — страшнее.

Господи, благослови! И я шагнула в темные дебри. Продираясь сквозь ельник, через несколько минут я вышла на трассу. Господи, слава Тебе! Трасса — это громко сказано. Так называют у нас неширокую асфальтированную дорогу на Павлово. Неосвещенная дорога, на небе ни звездочки, машин уже нет, провинция. Я не могла разобрать даже, в какую сторону идти.

Наконец вдали прорезались маленькие огоньки фар. Подъезжавший грузовик сильно тарахтел по колдобинам. Странно, что он их совсем не объезжает! Я стала голосовать. Грузовик затормозил, открылась дверца, и к своему ужасу, увидела двух молодых парней.

— Говорю же не привидение! — крикнул один и заржал. — Живая тетка. Из леса, что ли? Чё-та ты припозднилась. Садись, — и протянул руку. — Чё ждешь, торопимся. Да не боись. Мы пьяные.

— А вы из Павлова или в Павлово? — тянула я время. Лучше уж ночевать в лесу.

— А тебе куда надо?

— До станции.

— Садись. В ту сторону и едем. Не, ты правда из леса? С приветом от Лешего?

Я показала им корзину с грибами.

— На Бабу-ягу вроде не похожа.

— Езжайте, ребята, я на метле как-нибудь…

Парни дружно заржали.

— Не, я тебе говорил, что тетки здесь клёвые, — загоготал тот, что сидел за рулем. — Садись, Яга. Поедешь с нами, а то мы одни заснём. На свадьбе угулялись.

— Куда едете-то?

— Куда-куда! В Москву.

— Я с утра из Москвы, — вздохнула я, не решаясь сесть.

— А мы из Баден-Бадена, — заржали оба. — Ладно, не боись, мы сами тебя боимся. Думали, что привидение.

И я села в машину. Ста смертям не бывать, а одной не миновать.

— Пить хочу, умираю! — От жажды мой язык еле двигался.

Тот, что сидел рядом, услужливо предложил хлебнуть коньяка.

— Воды! — взмолилась я. — Пять часов проплутала.

— Витек, ты понял? И в штаны не наклала. Я б на такой женился, — сказал шофер.

— Ничё так, — подтвердил другой. — Она, наверно, мужа в лесу кокнула. Га-га-га! Теперь свободная.

— От жажды умру… — я повторила свою просьбу, стараясь не обращать внимания на их пьяные шутки, но держась-таки за дверную ручку, чтобы в случае чего выскочить из грузовика.

— Нет воды, только коньяк, — протянул сосед бутылку.

— Ладно, на станции из колодца попью, — сказала я.