Без названия

Смрадный чад печенежских костров - дерева в степи не было и в костры бросали сухой навоз.

Непереносимый трупный смрад - умерших жителей Саркела гузы сбрасывали со стены в городской ров....

Щемящие сердце, грустные песни дружинников...

И бездействие, томительное и иссушающее душу. Лениво лежать в юрте и жевать даровое мясо, как это делал князь Идар, юноше было невмоготу.

Алк не понимал еще, что ни удачный полет стрелы, ни азартная погоня и даже не яростное самозабвение битвы превращает юношу в настоящего мужчину, а вот такое длительное испытание стойкости, терпения и силы духа...

Наступила осень - самое невеселое время в степях.

Пожелтевшая трава звенела, как выкованная из меди.

Обмелевший Дон обнажил песчаные отмели, и, когда задувал ветер, мелкий белый песок струился, как речная вода.

Над Саркелом кружились коршуны, их было так много, что казалось, стервятники слетелись в это страшное место со всего Дикого Поля.

Князь Идар жаловался, что коней нечем кормить, что пора кочевать дальше на север, где в низинах еще сохранилась трава. Алк уговаривал его подождать, пугал гневом князя Святослава. Идар уходил недовольный и каждый раз повторял, что эта отсрочка - последняя: он не может рисковать табунами, слабеют кони и помирают...

Худо было осаждающим, но защитникам Саркела - еще хуже. Наемники-гузы давно съели своих коней и теперь варили в котлах сырые кожи, благо в амбарах кожевников оказались большие запасы. Колодцы в крепости почти пересохли, а добывать воду из близкого Дона удавалось редко: тропинки к реке сторожили лучники князя Идара. Люди в осажденном Саркеле тоскливо смотрели на безоблачное небо, молили богов о благодатном дожде. Тщетно! Однажды небо нахмурилось тучами, но дождь пролился за Доном, будто в насмешку обронив на пыльной городской площади несколько крупных капель.

Царь Иосиф заперся в высокой башне, которая стояла посередине цитадели. Возле узких, всегда запертых дверей, прорезанных в кирпичной толще, стояли свирепого вида арсии. Остальные горожане давно иссохли от голода и жажды, а усатые лица арсиев лоснились, могучие плечи распирали кольца доспехов. Это казалось удивительным: иссыта-сытые, здоровые!

Немногие в Саркеле знали, что в глубоких подвалах башни еще сохранились запасы пищи и вино в больших глиняных кувшинах. Тяготы осады не коснулись царя Иосифа и его верных телохранителей.

Царская башня была крепостью в крепости, со своим гарнизоном и со своими запасами. Иосиф надеялся, что она выдержит приступ, если даже руссы ворвутся за крепостные стены Саркела. Стены башни были толстыми и крепкими, бойницы так узки, что сквозь них не сумел бы протиснуться даже ребенок, а крутые лестницы, которые вели наверх, к жилищу царя, легко защищать даже немногим воинам. Руссы захлебнуться в крови, если попробуют штурмовать башню. А до нее ведь еще две мощные стены - внутренняя и наружная - да два рва. Только бы продержаться до морозов. Зимовать под крепостью руссы не будут, уйдут.

Перед заходом солнца Иосиф выходил на верхнюю площадку башни и стоял, прямой и неподвижный, в белой длинной одежде, пока солнце не скрывалось за горизонтом.

Защитники Саркела верили, что царь беседует с богами, и надеялись на чудо, и эта надежда поддерживала их решимость обороняться.

А на что надеялся сам Иосиф? Чего он ждал?

На этот вопрос мог ответить только он сам, но в крепости не было человека, который бы осмелился спросить царя.

Обитатели жилищ внешнего города и войлочных юрт цитадели страдали от голода и жажды, умирали от ран, изнемогали в несменяемых караулах у бойниц и тоже чего-то ждали. Может, смерти, ибо ничто, кроме смерти, не могло избавить людей от нестерпимых мучений осады.

13. МУДРОСТЬ ПОЛКОВОДЦА

Молчаливые дружины руссов вошли в Итиль на следующее утро после битвы. Они миновали глинобитные жилища западной части города, где зимой жили кочевые беки со своими родичами и рабами, а летом по пустым улицам, заросшим пыльной, скудной травой, бродили верблюды и овцы. Не здесь было главное богатство Итиля, а на острове, где были дворцы Кагана и его приближенных, и на другом берегу - в Хазаре, который еще называли Сарашек, то есть Желтый город, место обитания купцов, рынков и складов с товарами.

Возле наплавного моста уже не было сторожевых арсиев. Небольшой отряд наемников преградил дорогу руссам только на площади перед дворцом. Не рассудок, но отчаяние вывело их под русские мечи. Короткая схватка и последние защитники Итиля полегли на каменные плиты. Руссы вырубили секирами двери дворца и ворвались внутрь.

Целый караван верблюдов, тяжело нагруженных золотом, серебром, драгоценными камнями, дорогим оружием и амфорами с редкостными винами, привел в стан князя Святослава воевода Свенельд, которому было доверено собрать лучшую добычу. Дружинники вывозили добро из купеческих амбаров и караван-сараев, из домов богатых горожан.