Без помощи вашей

Эрвин отдал проводникам два письма, с тем, чтобы те отправили их кораблем из Спота. Одно предназначалось отцу. «Ваша Светлость, считаю необходимым сообщить Вам ход событий. Мы пересекли Мягкие Поля и добрались до Реки. Потери составили одного человека из числа греев – он погиб в болоте. Кроме того, кайр Джемис был изгнан мною из отряда и лишен плаща. О причинах такого наказания он доложит Вам лично.

Река не представляется пригодной для строительства плотины по причинам, которые перечислю ниже. Мы обследовали ее на всем доступном протяжении и не нашли подходящего для плотины места. Я принял решение пересечь ее и отправиться далее на восток в поисках других возможных мест для искрового цеха. Рассчитываю углубиться в Запределье на расстояние порядка пятидесяти миль. Судя по плотности и состоянию леса, он обильно орошается водою, следовательно, вскоре нам должна встретиться новая речка.» Далее он детально описал Реку и ее инженерные особенности. Что еще? Я жив-здоров? Не утонул в болоте, не отравился несвежей олениной, не был сметен лавиной или заколот бунтовщиками?.. Не обучился ни стрелять, ни драться на мечах, ни охотиться, как Вы, возможно, надеялись? Я по-прежнему сутулюсь, мои волосы пахнут мылом, на моих руках все еще нет ни единого мозоля? Я все так же мало похож на сурового воина, как Леоканта – на медведя?..

Эрвин окончил письмо: «С глубоким почтением к Вашей Светлости, Эрвин София Джессика рода Агаты. Писано 6 июня 1774 года, недолго пополудни».

Второе письмо адресовалось сестре в графство Шейланд. Оно заняло четыре листа. «Перечел написанное и понял: я не сказал и половины того, что хотел. Но ведь я знаю тебя. Скажи я всего три слова, ты и тогда легко поняла бы, что у меня на душе. Пусть боги пошлют тебе много поводов для улыбок, милая сестричка. Будь счастлива! Твой Э»

Листы были свернуты, упакованы в кожаные футляры, тщательно зашиты, а швы залиты воском, чтобы уберечь письма от влаги. Сургуча не нашлось, и послания остались не опечатаны. Эрвин не исключал возможности, что любопытные сельчане в Споте вскроют их и прочтут, однако, никаких тайн письма не содержали.

С тем он отпустил проводников. Кид, сияющий, как новая агатка, сказал на прощанье:

– Благодарствую, мой лорд! Да защитят вас боги. Пусть у вас будет много хороших деньков!

Ориджин понял, что ему будет не хватать молодого охотника. Как ни крути, тот был единственным жизнерадостным человеком в отряде. «Я выпью с ним орджа, когда окажемся снова в Споте, и схожу еще разок поохотиться» – решил Эрвин и пожал руку парнишке.

И вот второй день эксплорада шла на восток от Реки, и все это время молодой лорд был в прекрасном расположении духа. Хорошая погода, добрый конь, сухая земля под ногами, спокойствие среди воинов – Эрвин научился ценить такие вещи.

Но более всего приводило в восторг сознание: мы идем по земле, где прежде не бывало ни души! Не ступала нога человека – представить только! То есть, коль верить сельчанам, то кое-кто здесь сгинул, но это если верить. А может, и не добирался никто до восточного берега. Может, еще на западном волкам достался, или на переправе утонул. А если и перебрался сюда, то уж точно не вернулся обратно. Словом, есть все основания верить: мы – первые люди на востоке от Реки!

Филипп Лоуферт много разглагольствовал о том, как девицы любят мужчин, переживших приключения, бывалых путешественников. Впервые за все время похода Эрвин был с ним согласен. И правда, приятно представлять, как он расскажет об эксплораде синеглазой графине Нексии, как ее губки приоткроются от удивления и восторга. Еще бы: первородных в столице сколько угодно, но вот таких, кто побывал в Запределье, да еще и восточнее Реки!.. А Иона и вовсе будет в полном восхищении, заставит брата рассказывать очень подробно, чтобы пережить все самой с его слов. Сестра мечтала о переменах, о новой жизни, ради этого даже согласилась на замужество с правителем Шейланда… А здесь – не какой-то прозаичный Шейланд, здесь – подлинный край мира!

Немножко омрачало радость лишь то обстоятельство, что, строго говоря, ничего необычного в здешних землях не было. Вчера отряд прошел немного вдоль Реки, затем отыскал удобный яр, разрезающий прибрежную кручу, и двинулся вдоль него. Яр постепенно перетек в рощу, что заполнила низину меж холмами. Роща была обыкновенна: осины, березы, ясени, много грибов, птицы, белки, редкие кабаньи следы. Все это имелось в достатке и на западном берегу. Но не беда. Всегда ведь сохраняется возможность повторить безумные сказки охотников, которых Эрвин наслушался у костра. И это даже ложью не назовешь! Ложь – это когда вассал обещает сюзерену привести на битву сотню всадников, а приводит двух оруженосцев и дюжину крестьян с вилами. А рассказы о дальних краях попросту обязаны быть чудесными, сказочными – на то и дальние края. Будничного рассказа о Запределье слушатель не поймет и не простит!

– Что вы расскажете о походе вашей леди, Луис?