Без помощи вашей

Однако он продолжал думать ночью, и следующим днем, и следующим. Ведь это не план и даже не мечта, а простая фантазия. В ней нет греха, верно? Он же не думает о том, чтобы украсть выручку за Предмет. Он лишь воображает: любопытно, что делал бы некий торговец, попади ему в руки сорок тысяч эфесов? Чистый вымысел, не более того!

За десять тысяч можно было бы купить замок, еще за десять – изрядный кусок земли. Сделаться лордом. Нанять воинов, слуг. Жить на оброк с крестьян, время тратить на охоты и пьянство… Неа, не улыбается ему такое будущее. Хочется жить в городе, а не в каменном склепе среди поля; управлять землями хлопотно, содержать замок с гарнизоном – дорого. Да к тому же, всякий лорд имеет сюзерена и обязан ему служить на ратном поле… а какой из Хармона Паулы воин?

Можно, конечно, взять жену из первородных. Сорока тысяч хватит с лихвой и на невестин выкуп, и на дворец, и на жизнь, достойную леди. Вот только такого счастья, как дворянское отродие, Хармону и даром не нужно.

Можно, по примеру Гобарт-Синталя, купить кораблей и создать торговый флот, сделаться негоциантом. Невероятно прибыльное дело, многие лорды позавидуют таким доходам. Жизнь пойдет в роскоши, всеобщем почете. По миру доведется поездить, увидеть дальние диковинные земли – тот же Шиммери, Дарквотер, Берег Заката. Однако морское дело совершенно незнакомо Хармону, ничегошеньки он в этом не смыслит – как курица в кузне. А годы уже такие, что хвататься за новую науку не сподручно, да и попросту лень.

Что же остается?

Вот если бы, – думал Хармон-торговец исключительно в духе фантазии, – если бы граф скоропостижно помер? Не допустите боги, конечно, такого несчастья! Но из чистого любопытства: что бы вышло тогда? Детей у графа нет, леди Иона не знает о Предмете – стало быть, не найдется такого наследника, кто с меня спросит. И тогда вся выручка останется мне – все сорок тысяч! Что я стану делать с нею?

Что?

С удивлением Хармон понял, что не может изобрести плана на подобную сумму. Давно привычный к трезвой расчетливости, накрепко пришитый к земле, презирающий пустые мечты Хармон-торговец был неспособен справиться с задачей. Священный Предмет ошарашил и придавил его своим величием. Все Хармоновы самые смелые желания, планы, мечты по совокупной стоимости легко укладывались в десятину от цены Светлой Сферы. Вся его жизнь, вместе со всеми прошлыми делами и прибылями, нынешними сбережениями, надеждами на будущее, самыми далеко идущими планами – дешевле одной десятой Предмета! С ошеломляющей ясностью Хармон ощутил свою ничтожность. Никогда, ни с кем из первородных лордов – даже за столом графа Шейланда – торговец не чувствовал себя столь мелким, как сейчас.

Чертовски захотелось посоветоваться с кем-то большим и мудрым. В окружении Хармона таких людей не было. К кому он пошел бы за советом, имей такую возможность?

Положим, граф Виттор… Он-то ясно определился с выбором: выменял любовь ценою Предмета. Возможно, любовь стоит того… если это такая всемогущая и неудержимая любовь, о какой принято слагать легенды. На своем веку Хармон ни разу не испытывал такой любви, да и не очень-то верил в нее до встречи с графом.

Хорошо, не граф. Тогда, конечно, отец Давид – вот мудрейший из людей, знакомых торговцу. Что сказал бы Давид, поделись с ним Хармон переживаниями? Ясное дело, ткнул бы носом в завет Праматерей: «Не посягай на чужое». Тогда Хармон сказал бы в ответ:

– Я и не посягаю, а лишь фантазирую. Ты же сам говорил, отче, что в мечтах нет греха.

Отец Давид мог бы ответить такое:

– Боги посылают Дары людям в помощь. Из того, что говоришь, брат Хармон, ясно: боги подарили Светлую Сферу графу Виттору с тем, чтобы помочь в его великой любви. Любовь – прекрасное чувство, Праматери не раз одобрительно высказывались о влюбленных.

Тут Давид, конечно, привел бы несколько подходящих цитат из Писания. Хармон спросил бы:

– С графом-то ясно, а как же я? Я ведь не о том, как граф употребит Предмет, а о том, вот если бы Предмет был моим?..

– Но он не твой, – отрезал бы Давид. – Боги послали Дар Шейланду, а не тебе.

– Ну, можно так сказать, – возразил бы Хармон. – А можно и иначе: боги послали Предмет именно мне, а граф его доставил. Ведь нам же неведомо, что было у богов на уме!

Давид усмехнулся бы по-доброму, как он умеет. Сказал бы:

– Ловко ты вертишь словами, за то и люблю с тобой беседовать. Если положить хоть на миг, брат Хармон, что ты прав, то я сказал бы тебе такое. Великой ценой можно совершить великое дело. Если же раздробишь на части, то не добьешься ничего, поистине значительного.

– Не делить на части? – задумался бы Хармон. – Хочешь сказать, все деньги, скопом, вложить в одно большое дело? В корабли?

Давид качнул бы головой.

– Тогда… отдать на церковь? Построить храм? Собор?! Наверное, сорока тысяч хватит! Ты об этом?

– Собор – хорошее дело, – кивнул бы Давид. – Но я говорю о другом.