Без пощады

На этом прощание закончилось. Активировав дверной механизм, девушка покинула узкий отсек жилмода. Дверные створки сомкнулись, оставив Нортиса наедине с доктором Люмбери, который уже вынимал из открытого контейнера поблескивающий артианитовым покрытием протез.

Протез был далеко не новый — на серебристом покрытии виднелись многочисленные царапины. Особенно сильно пострадали металлические пальцы и зона запястья. На внешней стороне ладони виднелась небольшая вмятина, но Люмбери еще неделю назад заверил Нортиса, что на функциональность протеза это повреждение никак не повлияло. Тогда Вертинский не обратил на слова доктора ни малейшего внимания — все станет ясно лишь тогда, когда протез займет свое место на обрубке правой руки и будет активирован. В отличие от внутренних имплантатов, внешние протезы имели гораздо больше подвижных частей и, следовательно, изнашивались в несколько раз быстрее. Как некогда выражались древние предки Нортиса — он покупал кота в мешке.

Несмотря на введенный доктором мощный коктейль обезболивающего средства, Нортис пережил не самые приятные часы в жизни. Закрепить протез на торчащей культе было нетрудно, равно как и активировать процессор искусственной руки. Все это было лишь прелюдией к самому страшному — протез начал настройку взаимодействия с нервными окончаниями хозяина и первым делом выпустил из своих внутренностей микрощупы. Благодаря услужливому Кибмеду, показывающему на своем экране все происходящее в многократном увеличении, Вертинский воочию видел, как тончайшие щупы все глубже вторгаются в его культю и, подобно слепым червям, слепо тычут головками по сторонам в поисках нервных окончаний и управляющих синапсов. Обезболивающее помогало лишь отчасти, и, скрипя от боли зубами, Нортис порадовался, что у него больше нет слезных желез — иначе слезы лились бы ручьем.

Один за другим металлические пальцы конвульсивно сжимались и вновь распрямлялись — протез тестировал функциональность всех сервоприводов, прежде чем подключить их напрямую к нервным окончаниям и остаткам мышц. Со стороны казалось, что искусственная рука агонизирует — настолько беспорядочными и судорожными были движения металлических пальцев и запястья протеза.

Доктор Люмбери не принимал никакого участия в этом действе — протез проводил подключение полностью в автоматическом режиме. Воспользовавшись возникшей паузой, он деловито собирал оставшиеся инструменты и приборы в небольшую заплечную сумку. Медицинский робот при помощи манипуляторов отсоединил от левой руки Нортиса последние пластиковые трубки и, втянув их в свое нутро, начал складываться, превращаясь в прямоугольный пластиковый ящик. К тому времени, когда протез издал последний щелчок и безжизненно замер, доктор Люмбери уже полностью собрался и был готов к отбытию.

— Ну-с, молодой человек, — благодушно произнес доктор. — Все наши договоренности я выполнил. Позвольте на этом распрощаться.

— Деньги?

— Вся оговоренная сумма уже переведена на твой счет. Ровнехонько семьсот двадцать шесть кредитов.

— Хорошо, — ответил Нортис и, указав подбородком на протез, спросил: — А что с протезом?

— Протез проводит последние настройки под нового владельца, — пояснил доктор. — Это займет еще около получаса. После чего рекомендую хороший восьмичасовой сон, чтобы щупы протеза смогли надежнее зафиксироваться в твоем теле. Ведь тебе не хочется неожиданных осложнений? И не забудь про регулярный прием оставленных мною таблеток.

Нортис молча кивнул, и доктор Люмбери покинул отсек жилмода в сопровождении Кибермеда. У Люмбери появилось сразу несколько неотложных дел — извлеченные органы не могли вечно находиться в сберегающих контейнерах, и следовало незамедлительно трансплантировать их в тела богатых клиентов, с которыми он уже успел обговорить все детали. К глубокому сожалению доктора, одного клиента ему придется разочаровать — мальчишка не согласился продать органы воспроизведения, — а тот старый чиновник был готов выложить за них кругленькую сумму. С сожалением вздохнув, доктор, не останавливаясь, прошел мимо регистрационной стойки с возвышающимся, словно оплывшая гора, Рамиресом и прямиком направился к станции монорельса, ведущего к шлюзовым воротам сектора. Большинство его клиентов проживали далеко не в двенадцатом секторе, и доктору предстоял долгий путь. Впрочем, Люмбери согревал себя мыслями о тех трехстах процентах прибыли, которые он поимеет с купленных задешево органов. Глупый мальчишка не знал, что такие чистые и здоровые органы — это огромная редкость в загнивающем Астероид-Сити. Огромная редкость…