Без Поводыря

— Васька присоветовал, — гордо пояснил сотник, кивком отпуская подчиненного. — Старый у нас — голова. Мол, коли начальник наш от вражин схорониться решил, так когда ему, бедняге, доброго пива еще доведется испить?! Бери, говорит, Осташка, завместо гостинца от казаков томских.

— Что это? — ошарашено разглядывая ведерный «гостинец».

— Так крюгеровка! — радостно разъяснил богатырь. — Сиречь — пиво ячменное Крюгеровской фабрикации.

— А мало не будет? — саркастично поинтересовался я.

— Дык я две баклаги и привез, — пуще прежнего заулыбался Безсонов.

Глядя на его сияющую физиономию, вкралось у меня подозрение, что в какой-нибудь из переметных сумок, тщательно упакованная в ветошь, наверняка хранится и бутыль с водкой. Тоже, как и пивной бочонок, немаленькой вместимости — литра на три, не меньше.

— Спасибо за заботу, Астафий Степаныч, — смирился с неизбежным я. — Так что за известия подполковник Суходольский доносит?

Гигант уже набрал воздуха в бочкообразную грудь, чтоб рявкнуть что-то еще своему Митяю, и тут же сдулся. Апанас уже расставил на столе и кружки под пиво, и какую-то рыбу, и сыр тончайшими, просвечивающимися ломтиками. Еще и пробку из емкости успел вывернуть. Но вот налить, не расплескав, уже не сумел. Сил не хватило.

— Ну, за ваше здоровье, Герман Густавович, — поднял первую Безсонов. — На радость друзьям и на страх врагам!

Ячменное Крюгеровское оказалось холодным до ломоты зубной, и резким, до сикарашек в носу. Все в точности, как мне нравится. Потому как-то незаметно, в три глотка, пол-литровая емкость опустела.

— Степаныч? Признайся по чести, ты решил меня напоить?

— Как можно, Ваше превосходительство, — ненатурально стал отговариваться тот. — Толи я к вам, Герман Густавович, уважения не имею?!

— Степаныч!

— Дык и чего худого в том, чтоб хорошо выпить да закусить? — как-то подозрительно по-еврейски, вдруг заявил Безсонов. — Вот и старшина наш полковой, Василий Григорьевич, говорит… Или побрезгуете?

— Ладно тебе, сотник. Вижу же, что не только за собутыльником по ночи верхом гнался. Говори уже, с чем приехал! Разлей только прежде. Негоже посуде пустой стоять.

— Дык я и говорю, Герман Густавович, — с ювелирной точностью направляя золотую струйку в кружки, все еще как-то не серьезно, завел рассказ казак. — Чудное что-то происходит. Непонятное!

Легко, как я бы графин, дюжий казак пристроил ведерный жбан на краю стола, взялся за ручку кружки, и совершенно серьезно добавил:

— Боязно нам, Герман Густавович.

— Рассказывай!

— Прежде-то, Александр Осипович и за наказного атамана был. А как его… — легкая запинка, и продолжение с блеском глаз. — С должности сняли, так из Петербурга полковника прислали. Барона Врангеля, Константина Людовиковича. Вот нашего Викентия Станиславовича в Омск на круг и вызвали. Пред его отъездом, мы со старшими нашими подивились переменам, да и наказали, чтоб значится, весточку присылал — как там и что. Давеча с почтой и получили… Давайте, Ваше превосходительство, за Отечество наше выпьем. За мамку нашу — землю Сибирскую, и за казачье войско — ее хранящее!

Выпили. На этот раз — вдумчиво. Смакуя каждый глоточек. Наслаждаясь вкусом.

— Откуда траур-то такой, Степаныч? Случилось чего?

— Нет вроде. Только и радоваться не чему, Ваше превосходительство. Был у нашей земли добрый да ласковый начальник — сняли. Командир был наиглавнейший, о казачьей доле радевший — и этого в столицу забрали. С юга, от моря Русского вести пришли — аж два полка в черносошенцы переписывать вздумали. Тамошние казаки наследнику царскому писать решили, чтоб на восток, к Великому Океану их переселил, а не в огнищан переписывал.

— Хорошее дело, — вынужден был признать я. — Тамошние границы, поди, и вовсе без пригляда пока…

— Браты из столичных на проводную депешу не поскупились. Сказывают, будто и новый командующий наш уже назначен — Александр Петрович Хрущев. Он, будто бы, хочь и из инфантерии, а кавалерию сильно уважает… И все бы оно хорошо, только рескриптом генерал-адъютант начальником округа-то объявлен, а вот генерал-губернатором — нет. Чудно!

— Ну мало ли, — пожал я плечами.

— Ага, Герман Густавович. Мало ли. Тут вы правы. Только их высокородие, господин подполковник пишет, будто в Главном управлении чинуши на вещах сидят. От писарей до генерал-майоров. И будто бы уже даже баржи с пароходами расписаны — кто на каком в Томск поплывет…

— В Томск? — дернулся я, расплескивая пенное по серой, давно не стираной скатерти. — Точно в Томск? Может в Тобольск?

— Сказывает — в Томск, — хмыкнул богатырь. — И еще, доносит, мол в Омске уже и новый наш губернский воинский начальник ледохода дожидается. Цельный генерал-майор! Поликарп Иванович Иващенко.

— А наш Денисов что?

— А Николая Васильевича наоборот — в штаб военного округа, к Хрущеву.

— Чудны дела твои, Господи.

— Дык!