Без права на ошибку. Книга о военной разведке. 1943 год

«Для того чтобы избежать службы в армии и для более прочной легализации тов. Кравченко просит разрешения жениться на время командировки на дочери генерала М… Это предложение является довольно выгодным для Разведывательного управления, так как открывает возможность использования этого генерала в наших целях. Поэтому с предложением Кравченко согласен и прошу вашей санкции…»

Голиков эту докладную не подписал. Интересно то, что в этом документе имеется и оценка работы разведчи-ка-нелегала Федора Кравченко, который «добросовестно и хорошо выполняет поставленные задачи и дальнейшее пребывание которого в Латинской Америке для Разведуправле-ния является важным и необходимым…»

Действительно, «Клейн» вел трудную и опасную разведывательную работу. Он также самостоятельно смог наладить и свои коммерческие дела. Возможно, именно это обстоятельство было одной из причин, которые лежали в основе решения Центра поменять ему (что бывает не так часто) оперативный псевдоним. Об этом разведчик узнал из следующего указания: «Согласно приказанию с 15 апреля 1941 года кличка «Клейн» меняется на «Магнат»…»

Но его разведывательная работа в Латинской Америке неожиданно прервалась…

14 октября 1941 года «Магнат» еще раз встретился с новым резидентом. Вторая встреча была короткой. Разведчик получил приказание — передать оперативные связи, свернуть коммерческую работу и выехать в СССР.

«Клейн» расстался со своими агентами, расплатился с кредиторами и распрощался с Алисией. Последняя беседа с ней была трудной. Ронсеро сказал жене, что он, как настоящий революционер, записался добровольцем и уезжает в Европу для борьбы за свободу против немецких фашистов…

Алисия молча выслушала мужа, внимательно посмотрела в его карие глаза. Он выдержал ее печальный взгляд и добавил:

— Я хочу быть похожим на твоего отца…

Переплыв через Тихий океан на одном из теплоходов, Кравченко прибыл во Владивосток и, купив билет на ближайший пассажирский поезд, отправился в дальнюю дорогу через всю Сибирь. Впервые в своей жизни он увидел свою Россию.

Почему же была прервана эта сложная и удачно начавшаяся разведывательная операция РУ Красной Армии? Вот, вкратце, что удалось установить. На неподписанной докладной записке на имя Маленкова осталась эмоциональная оценка предложения о женитьбе «Клейна», оставленная одним из руководителей разведки. Она, видимо, стала известна и «Мирону», который работал в отделе, где готовился проект этого документа. Не каждый офицер в годы сталинской инквизиции был способен устоять под магическим воздействием резолюции большого начальника. И когда «Мирон» стал руководителем Кравченко в зарубежной командировке, то объективно построить свои отношения с ним не смог. Именно «Мирон», как свидетельствуют документы, без всяких на то оснований увидел в Кравченко «потенциального невозвращенца» и, можно сказать, добился прекращения его нелегальной командировки.

К сожалению, это был не единственный случай подобного отношения к действовавшим в те годы в разных странах советским разведчикам. Центральный аппарат военной разведки и ее зарубежные оперативные работники подвергались тщательной «чистке» соответствующими органами НКВД.

Разведывательная операция Центра в Латинской Америке с участием Кравченко могла получить совершенно другое развитие. Пройдет время, и в служебной характеристике разведчика появятся слова: «Причиной отзыва из нелегальной командировки явилось обвинение Кравченко в невозвращении со стороны некоторых работников разведки и отрицательная характеристика, данная ему бывшим резидентом «Мироном», которые оказались несостоятельными…»