(без) Право на ошибку

Я даже хотел плюнуть на спор, хотя не люблю даже мысли о том, что я могу проиграть — пусть и проигрывал сотни раз. И не в таких пустяковых делах.

Но что-то противилось во мне этому решению. И я не понимал, что меня останавливает.

Может тот почти щенячий восторг с которым она смотрит на меня во время совещаний или когда я даю ей поручения. У нее очень выразительное лицо, на котором можно прочесть почти все. И когда она распахивает в удивлении и энтузиазме свои серо-зеленые глаза — надо же, запомнил их цвет — я чувствую себя почти богом.

Может в уверенности, которая появилась в ее жестах, движениях, словах. Малышка схватывает все на лету, а меня, пусть кому-то и кажется противоположное, возбуждает женский ум.

Может в том, что она не пытается меня соблазнить. Не пытается, даже нечаянно, вытребовать каких-то преференций собственным телом.

Или дело в ее внешности, весьма привлекательной, когда она расслабляется и перестает говорить и двигаться как заруганный робот. В том, как она закусывает нижнюю полную губку, когда озадачена чем-то. Как одергивает постоянно юбку, невольно натягивая ту на изгибах бедер. Как учится ходить на высоких каблуках — я предпочитаю, чтобы все в офисе были на шпильках. Пусть блажь, но красивая блажь.

А может в том, что она оказалась идеальной секретаршей. Мне и Нине не надо ничего повторять дважды, она никогда не ноет и не перечит, не задает бестолковых вопросов и аккуратно выполняет свои обязанности. Я сразу подписал приказ о назначении на постоянное место, как только у Насти истек испытательный срок, и даже усмехнулся, когда услышал довольный взвизг «Уи-и» из-за неплотно закрытой двери.

Увидела.

Обрадовалась.

И это почему-то отозвалось теплом там, где у людей обычно сердце.

А вот набеги Артема отзывались гораздо неприятнее. Я будто вдыхал перец с открытым ртом — дыхание на мгновение перехватывало, а потом становилось остро и горько.

И это ее бестолково-ошеломленное выражение лица, когда она увидела букет цветов у себя на столе. А потом еще рванула с вазой, явно за водой, боясь, видимо, что они засохнут за одну минуту. Как-будто ей цветы никогда не дарили.

Я тут же пожалел, что не подарил их первый.

И обругал себя.

Но мысленно пометку сделал.

А когда Горильский, поигрывая бровями, в обнимку ушел с ней, чтобы «довезти до дома», окончательно осознал, что не собираюсь так просто делать шаг в сторону, пропуская его вперед. И чуть не вмазал ему прямо в самодовольное лицо, когда он зашел ко мне на следующий день. Его спасло только то, что ничего у них такого уж и не было— иначе Артем первым делом бы потребовал свой выигрыш.

А что там было, и отчего тот лыбился, как последний придурок, я выяснять не стал.

Когда Нина сообщила, что у нее муж попал в больницу и она не сможет поехать со мной в Екатеринбург, фактически, обрадовался. Теперь была моя очередь. И даже если мы заиграемся…

Черт. Это всего лишь секретарша. Найду новую.

Я был почти доволен, когда объявлял о поездке Насте.

Веселился, когда увидел ее ошеломленное лицо.

И был в бешенстве, когда не встретил ее в аэропорту, откуда мы вылетали ранним рейсом.

Вот собирался же заехать за ней в эту ее тьмутаракань, так нет — согласился чтобы она добиралась до аэропорта одна. Ну и что произошло в пути? Съели волки?

Я с недоумением озирался возле стойки бизнес-класса, пытаясь распознать знакомую фигурку в сером костюме.

— Михаил Андреевич…

Резко обернулся, собираясь высказать все, что думаю об опозданиях и запнулся.

Похоже, она крутилась здесь с самого начала. Просто я не заметил.

Я всегда путешествовал в костюмах. Удобная, привычная форма — как и для Нины. И для всех, кто меня сопровождал. Настя же стояла в джинсах, кедах, обтягивающей водолазке и прижимала к себе примитивную с виду косуху.

Привычная коса превратилась в хвост, а глаза сияли ожиданием.

Блядь.

Я что, взял с собой ребенка?

Судорожно порылся в памяти и не нашел, что по этому поводу говориться в правилах — кажется, никто не догадался прописать, что в деловых поездках надо выглядеть по-деловому. Это как бы и так было понятно.

Не всем.

Отчитать?

Жалко. Тем более что в этих джинсах и кофте она выглядела гораздо лучше. Я только сейчас подумал, что дорогущие костюмы от устраивающей меня фирмы ей совсем не шли. А вот в этой одежде грудь, тонкая талия и попка смотрелись куда аппетитней.

Усмехнулся.

Кажется, все будет еще веселее, чем я думал. Во всяком случае, мне захотелось совершить что-нибудь непотребное со своей секретаршей, и пари здесь было ни при чем.

Настя вряд ли подозревала, какую бурю мыслей она вызвала одним своим видом. Потому что я отвернулся и буркнул.

— Паспорт.

Мы быстро прошли регистрацию и таможню, сели в ВИП-зале, и я, нахмурившись, посмотрел на подпрыгивающую от возбуждения помощницу. Вообще-то я планировал выпить кофе и поработать, но, похоже, кое-кто совсем не настроен на работу.

А настроен на сок, пирожные и все рассмотреть.

— Первый раз в таком зале?

Покраснела немного.

— Я… первый раз лечу.

О.

Такие еще бывают?