Без причины

— Кувырком спустилась с лестницы. Очень к вам спешила. И ножницы с собой хотела прихватить.

Я потряс Иру за плечо.

— Ира, не пугай нас, пожалуйста. С тобой всё в порядке?

— Мамка, ответь! — завизжал Мишка и громко зарыдал.

Однако Ирина не проявила никакой реакции. Она как смотрела в потолок, так продолжала в него смотреть. Мишка поревел и успокоился. Он ударил мамку по лицу ладонью — влепил совсем недетскую пощёчину и, надув губы, сел возле кровати.

Жанка выбежала из комнаты. Я не успел её остановить. И через минуту вернулась с бинтом, перекисью водорода и ватой. Она села на колени возле матери и стала обрабатывать её руку. Ольга, стиснув зубы, терпела все её манипуляции. Когда Жанна начала обматывать бинтом руку, в спальню зашли Вадим и Лариса Константиновна. Если Бочаров выглядел просто подавленным, то по лицу Раецкой было видно, что она вот-вот расплачется. Как она ни пыталась скрыть свои эмоции, у неё это не получалось. Всё было написано на её лице.

— Знаешь из-за чего он погиб? — спросил меня Вадим.

— Он хотел достать динамик, потянул его на себя, и в его глаз вылетел со скоростью пули какой-то штырь.

— Говно, которое его убило, называется баллистическим ножом, — пояснил Вадим. — Кто-то его прикрепил к стеллажу. Зацепин потянул динамик с проводками на себя. Один из проводков петелькой цеплялся за рычажок ножа. Короче говоря, своими поспешными движениями наш друг привёл в действие этот нож.

— Ничего себе, — ужаснулся Сашка. — Вот это смерть!

— Если кому непонятно. Баллистический нож — это нож с отделяемым клинком, который вставляется в рукоятку и под действием пружины вылетает из неё на скорости более шестидесяти километров в час.

— В армии такими пользуются?

— Нет, Саня, давно уже не пользуются. Это, так сказать, раритет. Американская штучка.

— В разведке такие используют?

— Возможно.

— Так, замолчали все на минуту! — сказал я и вышел в центр комнаты. — Послушайте меня! Если мы будем продолжать в том же духе, то навряд ли доживём до утра. Поэтому с этого момента мы все придерживаемся строгих правил. Правило номер один: каждое действие должно быть максимально продуманным. Правило второе: подозрительное руками никто не трогает. Если что-то случайно обнаружили, то зовёте меня или Вадима. По дому перемещаемся только в количестве двух человек. Щелчки — это заманиловка. Запомните: услышали их, и тут же покинули комнату, в которой их услышали. И доложили мне об этих щелчках. А теперь самое главное правило! Никто ничего больше не ищет, кроме меня и Вадима.

— И меня, — резко произнесла Раецкая.

— Что же мы тогда будем делать? — удивился Сашка.

— Думать, Саня. Сидеть и думать. Сидеть будете в гостиной, чтоб не прозевать никакого сообщения по телевизору.

— Тёмка тоже сидел и думал, — заметила Жанка, — и ничего хорошего из этого не вышло.

— Тёмка, к сожалению, не знал этих правил.

— Папа, это все правила или будут ещё?

— Нет, не все! В подвал никому не спускаться. Не пользоваться ни спичками, ни зажигалками. К окнам и дверям, ведущим к выходу, не подходить. Если кому-то в голову пришла какая-то идея, то сначала вы должны её обсудить со всеми и только после коллективного решения приводить её в действие.

— Папа!

— Ты запомнила, что я сказал?!

— Запомнила.

— Тогда повтори!

Жанка тяжело вздохнула и повторила все мои правила.

— Молодец, доча!

— Пап, я вот что хотела сказать. Я в гостиной услышала щелчки. И нашла ещё одного медвежонка.

— Хорошо, солнышко. Пойдём, посмотрим на твою находку. Вадим, ты с нами?

— А куда ж я без вас?

— Остальным ждать здесь! Мы скоро вернёмся.

— Я тоже пойду с вами, — заявила Раецкая. — Не хочу пропускать всё самое важное.

11. Рассказывал Осипович Андрей

Тело Артёмки всё так же находилось на полу в гостиной. Поэтому, как только мы туда вошли, все сразу же непроизвольно скосили взгляд в сторону дивана, возле которого он лежал.

— Мужики, я вас попрошу, — сказал я и повернулся к Сашке с Вадимом, — перенесите Артёма в подвал. Там холоднее, да и мы меньше будем на него отвлекаться.

Бочаров даже не шевельнулся. Он, не мигая, смотрел на меня. От его взгляда у меня поползли мурашки по спине и шее.

— Что-то не так?

— А я тебя предупреждал, что ты берешь на себя непосильный груз ответственности за других людей. Ты хотя бы теперь осознал это?

Я нервно махнул рукой.

— Вадим, помолчи! Я прекрасно понимаю, что я сделал. Не надо меня здесь и сейчас лечить.

Бочаров отвёл взгляд в сторону.

— Ладно, замяли. Сашка, помогай.

Вадим ухватил тело Артёма под мышки, а Сашка за ноги. В наступившей тишине они молча вынесли тело из гостиной. Мы с Раецкой прошли в угол комнаты и посмотрели на полку, где раньше стояла икона, а теперь сидел плюшевый медвежонок.

— Андрей, а тебе не кажется, что эта игрушка отличается от остальных? Вроде бы тот же медвежонок, но выглядит таким образом, как будто сначала им хорошо поиграли, а потом он пролежал долгие годы на чердаке.

— Да, я тоже это приметил, но почему игрушка вся в крови? Я так понимаю, что бурые пятна — это кровь?