Без причины

— Я дам вам информацию, — сказала Лариса Константиновна. — А вы мне ответите, что это может значить.

— Давайте попробуем.

Раецкая повернулась к числам, написанным на обоях.

— Диктую, записывайте. Ручка у вас есть?

— Всё у меня есть. Диктуйте. Я готов записывать.

— Десять, двенадцать, одиннадцать, тридцать два, восемнадцать, двадцать. Записали?

— Записал. Это всё?

— Нет, вот ещё ряд чисел. Пишите, пятьдесят три, шестьдесят семь, тридцать три, двадцать три, восемьдесят шесть, восемьдесят восемь. Записали?

— Восемьдесят шесть и что там ещё?

— Восемьдесят восемь.

— Записал. Это всё?

— Да, и мне нужно знать, что означают эти числа.

— Хорошо, я поломаю над этим голову, — ответил собеседник из архива и спросил: — А как я смогу с вами связаться?

— Не надо ни с кем связываться, — ответила Раецкая, — я сама вам позвоню, Николай Николаевич. Кстати, как ваше настоящее имя?

Собеседник ничего не ответил. В трубке раздались короткие гудки. Раецкая поставила её в гнездо и задумалась, правильно ли она поступила. Зазвонил телефон. Лариса Константиновна вздрогнула и судорожно схватила трубку:

— Алло, я слушаю!

В трубке щёлкнуло.

— Я так понимаю, тебе надоела твоя жизнь, — раздался в трубке голос с хрипотцой.

Лариса Константиновна ощутила, как сильно заколотилось её сердце и как похолодело между лопаток.

— Вы всё неправильно поняли.

— Что я неправильно понял? — грубо осведомился собеседник. — То, что ты, сучка ментовская, нарушила правила игры?

— Я не нарушала правил, — голос Раецкой предательски сорвался. — Вы сами разрешили звонить по телефону.

Но Хриплый не стал её слушать — он бросил трубку. Лариса Константиновна с ужасом уставилась на свою, понимая, что подписала себе разговором по телефону смертельный приговор.

17. Рассказывал Осипович Андрей

Я остановился у дверей, ведущих в подвал, и прислушался. В подвале была тишина. Я спустился вниз и осторожно втянул носом воздух. Вроде бы обычный запах, характерный для подвального помещения. Пройдя котельную и прачечную, я заглянул в кладовку. Тело Зацепина лежало там же, где его и оставили. Стараясь не смотреть на лицо друга, я присел перед телом и похлопал по его поясу. Спереди и с боков пистолета не оказалось.

— Прости, дружище, — прошептал я одними губами и стал переворачивать труп Зацепина. Мотнулась голова, металлический хвостовик ножа заскрежетал по бетону. У меня мурашки побежали по спине от этого звука. Я схватил Зацепина за плечо, пытаясь оставить тело в боковом положении, но труп мягко перевернулся на живот, а нож, торчащий из глазницы, снова заскрежетал по бетону. Хвостовик уперся в выщерблину в бетоне, отчего голова Зацепина повернулась назад почти на сто восемьдесят градусов. Единственный глаз с помутневшей роговицей уставился прямо на меня.

— Прости, Макс, — пробормотал я и продолжил поиски пистолета. — Так надо.

Пистолета ни за поясом у Зацепина, ни под ним самим не было.

— Чёрт! Куда же ты его дел?

Я поднялся с колен и осмотрелся. Затем прошёл вдоль полок и заглянул под каждую — пистолета нигде не было видно. Может, он выронил его где-нибудь по дороге в кладовую? Но я тут же отбросил эту мысль. Я бы его обязательно заметил, когда шёл сюда. По сути, о пистолете знали трое: я, Бочаров и Зацепин. В подвал спускались Раецкая и Бочаров. Чёрт, только бы Вадим нашёл его, а не Лариса Константиновна!

Со стороны коридора послышался звук. Кто-то осторожно шагал по бетонному полу, взвешивая каждый шаг, чтобы создавать меньше шума. Я огляделся по сторонам в поисках какого-нибудь оружия и осторожно сместился к стене слева от двери, прихватив с полки литровую банку с заготовками.

Шаги приблизились к двери, ведущей в кладовую, и затихли. Я приготовился в случае чего обрушить своё импровизированное оружие на противника, но тот никак не проявлял себя. Тишина и ожидание стали совсем невыносимыми. Ещё чуть-чуть и я бы не вытерпел и шагнул бы первым навстречу тому, кто затаился в прачечной.

— Андрюха, ты тут? — раздался голос Вадима.

— Да, — ответил я, переводя дыхание и опуская руку с банкой.

Бочаров зашёл в кладовую и огляделся. Увидев меня, стоящего у стены с банкой в руках, он спросил:

— Охотишься на кого, или просто аппетит разыгрался?

— Услышал шаги и перестраховался, — ответил я. — А ты чего тут?

— Надо что-то делать, я решил поискать подсказки или то, что поможет нам в решении задачи с кучей неизвестных.

Я внимательно посмотрел на Вадима.

— А начать решил с подвала?

— Надо же было с чего-то начинать, — ответил он и мотнул головой, — тебе я тоже советую не терять время, сортируя банки.

Я поставил банку на полку и подошёл к Бочарову.

— Пистолет, который ты мне дал, исчез. Ты его не брал?

— Твою ж дивизию! Как так? Я тебе дал, а ты умудрился просрать его за несколько часов! Ты вообще понимаешь, что говоришь?!

— Всё я понимаю! Пистолет я дал Максу. Он должен был быть у него. Ты его точно не забирал?

Бочаров схватил меня за грудки и начал трясти, крича и брызгая слюной.

— Нет! Но ты отвечаешь за пистолет, поэтому делай что хочешь, но оружие мне верни!

Я не без труда освободился от рук Бочарова.