Без суда и следствия

– Тогда ты, падла, от нас ушла, – продолжал добивать ее Артемьев. – А сейчас не уйдешь. Я тебя, паскуда, на части порву!..

У Лии даже в мыслях не было, что собровец шутит. Она прекрасно знала, что заслужила самое суровое наказание. И ее запросто могут разорвать на куски...

– Сашу ты убила, Гену... Еще кого? Покайся перед смертью. На том свете легче будет... Ну, кого еще ты замочила, тварь?..

Лия смотрела на него широко распахнутыми глазами. Она силилась что-то сказать, но у нее не получалось. Страх пережимал ей горло.

– Федю Антонова ты замочила? – наугад спросил Сергей.

Это Кирилл подбросил ему эту идею. Чем черт не шутит, вдруг смерть Таниного брата – ее рук дело.

Лия кивнула... Вот это номер!.. Может, врет?..

– Ваню Смирнова тоже ты убила?.. А Лешу Сальцева?..

Эти фамилии были взяты с потолка. Лия замотала головой. Нет, их она не убивала. Или просто не знает их... А Федора Антонова она знает. И она его убила... Вот мразь! Настоящее исчадие ада...

Сергей Лию не жалел. Кошмарил ее чуть ли не до потери пульса. А под занавес устроил ей показательную казнь.

Одной ногой ее привязали к дереву, другой – к бамперу автобуса. Лия не просто лежала на земле. Она извивалась, как змея. Глаза на лбу, на губах пена. Лицо искажал смертный страх... Она знала, что пощады не будет.

Взревел двигатель. Сейчас автобус рванет вперед. Лия в ужасе зажмурилась и дико заорала.

– Отставить! – гаркнул Кирилл.

Водитель заглушил двигатель. Кирилл подошел к Лие, ножом срезал веревки. Схватил ее за шкирку и потащил в автобус.

– Э-э, майор, я не понял, что за дела!

– Ты чо, скурвился, майор? Давить эту гадюку надо!..

– Ты что делаешь? Опомнись!..

На Кирилла орали со всех сторон. Но все это бутафория. Так задумано. Хотя почти все ребята совсем не прочь задавить змею по-настоящему. Слишком много крови на ней...

Но Кириллу эта гадюка нужна была живой.

Он бросил ее в проход между сиденьями. Навис над ней.

– Даю тебе шанс! – грозно сказал он. – Ты отвечаешь на все мои вопросы. А я тебя спасаю от этих извергов...

Лия кивнула. Да, она согласна признаться во всем, лишь бы только ее не убивали. Она не хотела умирать, хотя легко несла смерть другим.

Она готова была давать признательные показания. Но как ни старался Кирилл, разговорить он ее сумел только в отделе. Спецназовцев рядом с ним уже не было. Никто не давил на нее. Но все равно, правда хлынула из нее, как гной из лопнувшего нарыва...

Толстопят похвалил Кирилла за удачно проведенную операцию. И помрачнел, когда разговор зашел о Лии.

– Это она убила Проклова, – сказал Кирилл. – Вернее, все организовала... А исполнил его тот самый Артем Ярцев, которого Лия убила в своей квартире...

– Весело... Она тебе сама в этом созналась?

– Сама... Показания запротоколированы, записаны на пленку...

– И все, только показания?

– Нет, почему же. Есть вещественное доказательство – оружие, из которого убили Проклова...

– Да, но оно приобщено к делу Скворцова...

– Со Скворцовым надо что-то решать. Проводить следственный эксперимент с Каленцевой, доказывать ее вину. А Скворцова... Скворцова надо освобождать...

– Ну-ну. Проклова вешаем на Лию с покойным Ярцевым. А Лию с Прокловым вешаем на... На кого ее вешаем?

– На Володарского. От него был заказ. Лия призналась.

– А Володарского кто озадачил? Сомов? Или еще кто?

– Скорее всего Сомов. У него на Проклова зуб был. Что-то не поделили они...

– Что-то... Они что-то не поделили... Нет, «что-то» – это вилами по воде. А нам конкретика нужна... И вообще, нам же дали понять, что Сомова трогать нельзя. И Володарского тоже. Потому что он с Сомовым связан... И сам Сомов связан с большими тузами...

– Значит, Лию с ее показаниями в сторону, а Скворцов пусть сидит?

– Да и пусть себе сидит. Что тут такого? Он же в свое время киллером был. Крови на нем полно. Пусть отмывается, если может...

– Ну, то, что он киллером был, это не доказано... А то, что он больной человек... Женщину полюбил, от бандитского прошлого избавиться хотел. Его бандюки за это наказали. А теперь мы наказываем, да?

– Давай, давай, жалей бандита. А кто тебя пожалеет?..

– Меня жалеть?! А чего меня жалеть?

– В дерьмо ты лезешь. В дерьмовое болото. Смотри, как бы с головой не засосало...

– Вы это серьезно, Иван Данилович?

– Серьезно, не серьезно, но то, что не шучу, это точно... Не наше это дело. Не наше. Каленцевой пусть МУР занимается. А наше дело – Ветрякова на признание крутить...

– Да? Но Каленцева Каплиева убила. По заказу Ветрякова. Ветряков – наш клиент. И Каленцеву, как ни крути, с нас не сбросишь.

– Хорошо, будем с ней по Каплиеву работать...

– А Проклов? О нем что, забыть?

– А вот возьми да забудь...

– Да? А вы сами можете его забыть?..

– Слушай, Астафьев, не бери меня за горло. Сам понимаю, что надо Сомова давить. Но ведь нам же объяснили: дохлое это дело с ним связываться...

– Дохлое не дохлое, а придется... Надо Володарского брать...

Какое-то время Толстопят сосредоточенно рассматривал свой ноготь на большом пальце правой руки. Затем махнул этой же рукой – как шашкой рубанул.