Без суда и следствия

Кирилл знал, что у Снежина своя боевая структура. И выйти на нее можно было через некоего Даньчика. Но этот живчик не стал пытать судьбу и с поджатым хвостом исчез в неизвестном направлении. Дима Якушев его искал, но бесполезно. Может, Назар подскажет, где Даньчик бросил якорь.

Служба безопасности – звучит так же безобидно, как частное охранное предприятие. Но и под теми и другими вывесками зачастую скрываются самые обыкновенные бандитские кодланы. Братки могут сменить вывеску, могут сменить даже стиль жизни, но нутро останется без изменений. Они так же решают типичные для криминального мира вопросы – наезды, откаты, разборки, зачистки и т. д. и т. п. Назар со своей командой не исключение.

– Нету Даньчика, – заскрежетал он зубами.

– А где он?

– Не знаю... Никто не знает... А если б знал, не сказал... Ментяра ты, понял ты кто?

– Страх потерял, да? – с ледяной неприязнью посмотрел на него Кирилл.

И с ледяным спокойствием направил ствол на Малыша и выстрелил ему в ногу.

Малыш взвыл от боли, схватился за раненую ногу, перевернулся на бок и застыл, как мертвый... Сообразительный пацан, понял, что он него требуется. Кирилл хотел, чтобы он прикинулся трупом, и, если бы Малыш этого не понял, его бы пришлось застрелить по-настоящему... Малыш – киллер, а киллеры подлежат уничтожению...

Назар не видел, куда выстрелил Кирилл. И решил, что Малыш натурально отбросил копыта.

– Теперь твоя очередь. – Кирилл наставил пистолет на него.

Умирать Назар явно не хотел.

– Или ты все знаешь?

– Знаю, – очумело закивал Назар.

– Знаешь, где Даньчик?

– Не, честное слово, не знаю... Никто не знает...

– А что ж ты тогда знаешь?

– Знаю... Я знаю, кто мне наводку на тебя дал.

– Кто? Сомов?..

– Откуда... откуда ты знаешь?

– Да верблюдов нынче много развелось... Тебе Сомов лично наводку на меня дал?

– Нет... Мужик при нем. Глеб его зовут... Он мне на тебя показал...

– Как этого Глеба найти?

– Да не знаю... Хотя нет, знаю, он при Сомове постоянно...

– Какой смысл меня убивать?

– А чтобы Снежина вытащить.

– Разве моей смертью Снежина спасешь?

– Спасешь... Тебя в расход, твоего дружка – за решетку. Тогда никто мешать не будет. И все дела решатся...

– Про какого дружка ты говоришь?

– Про Якушева... На него подруга Снежина должна настучать. Типа, она видела, как этот Якушев ствол в книжный шкаф подбрасывал...

– Чешуя какая-то. Ей же никто не поверит.

– Глеб сказал, что поверят... Анжела скажет, что она сожительствовала с Якушевым. Представит доказательства....

– Какие доказательства?

– Ну, мы еще не придумали... Сначала нужно тебя убрать, а потом уже Анжелой заняться... Только с тобой не получилось...

– И не получится.

Кирилл всеми фибрами чувствовал, что лимит времени на исходе. Пора убираться отсюда. И чем скорее, тем лучше...

– Знаешь, что такое «вилка»? – спросил он и сам же ответил: – Это артиллерийский термин. Вот представь, мой пистолет – это пушка. А твоя голова – цель...

Кирилл нажал на спусковой крючок. Пистолет тихо дернулся в его руке. В нескольких сантиметрах от головы Назара поднялся пыльный фонтанчик.

– Первый выстрел мимо – со сдвигом влево, – пояснил Кирилл.

И выстрелил снова. На этот раз пуля взбила землю с правой стороны от головы.

– И второй тоже мимо... А третий выстрел – точно в твою гнилую башку... Ты пока живи. Но учти: третий выстрел я оставляю за собой. Еще раз встанешь на моем пути, ты – труп. Вопросы есть?

– Не-ет, – жалобно проблеял Назар.

– Тогда бывай... И передай своему Глебу, что зря он раздразнил меня. А тот пусть Сомову передаст, что Кирилл Астафьев собирается баллотироваться в Госдуму на его освободившееся место...

Скорее всего Кирилл делал ошибку. Не надо было оставлять в живых ни Назара, ни Малыша. Но и трупы ему тоже ни к чему.

3

Глеб Музыкин обожал тишину и шумной компании предпочитал одиночество. Может быть, потому, что жизнь не часто дарила ему возможность побыть наедине с самим собой.

Суворовское училище, военный институт, служба в нелегальной разведке – рваный ритм жизни, вечная суета, нервные срывы и личная неустроенность. Ему всегда хотелось иметь свою квартиру, машину. Но фортуна всегда обходила его стороной. За годы службы у него ни разу не было даже служебной квартиры.

В середине девяностых он попал в одну неприятную историю. Вместе с друзьями пытался толкнуть на сторону несколько стволов, «унесенных ветром» из Чечни. Их повязали, бросили в кутузку. Глебу светил реальный срок и, если бы не Сомов, гнить бы ему сейчас где-нибудь за колючей проволокой.

Но Сомов никогда ничего не делает даром. Он дал ему свободу, взамен же потребовал от него собачьей преданности. Что ж, это было единственное, чем располагал Глеб. Он преданно служил государству – за паек. Теперь так же преданно служил Сомову – за солидную зарплату.

Эта квартира в новом доме повышенной комфортности влетела ему в копеечку. Но Глеб нисколько не жалеет. Он всю жизнь мечтал о такой чудной квартире. Здесь у него все на высшем уровне – последнее слово европейского дизайна и японской бытовой техники.