Без свидетелей

— Да-да, сэр, невыносимое. Это переполнило чашу горестей мистера Стивена — ведь он столько бед в жизни перенес! Его рассудок этого не выдержал, и он застрелился. Да, сэр, наверняка он лишился рассудка, раз пошел на такое. Перед этим он застрелил и свою бедную жену, что еще ужаснее. Вы, вероятно, помните этот случай, сэр. Об этом писали в газете.

— Кажется, что-то смутно припоминаю, — коварно солгал лорд Питер, не желая преуменьшить масштабы местной трагедии. — Насколько я понимаю, молодой Джон Доусон не был женат?

— Нет, сэр. Это тоже очень грустная история. Он обручился с одной молодой леди, которая служила медсестрой в госпитале. Мистер Джон рассчитывал жениться на ней, когда приедет на побывку в следующий раз. В те ужасные годы на всю эту семью сыпались одни несчастья.

Старушка вздохнула и вытерла слезы.

— Так мистер Стивен был единственным сыном?

— Строго говоря, нет, сэр. Было еще двое детей, прелестные близнецы, такие хорошенькие. К сожалению, они прожили всего два дня. Они родились через четыре года после мисс Хэрриет — той самой мисс Хэрриет, что вышла замуж за мистера Джеймса Виттейкера.

— Ну да, я помню. Благодаря этому браку и породнились обе семьи.

— Да, сэр. Мисс Агата, мисс Хэрриет и мисс Клара Виттейкер учились в одной школе. Миссис Виттейкер как-то раз пригласила обеих юных леди на каникулы отдохнуть вместе со своей дочерью. Тогда-то мистер Джеймс и влюбился в мисс Хэрриет. На мой взгляд, она уступала по красоте мисс Агате, но зато была более живой и веселой. Да, и, кроме того, мисс Агата была не из тех девушек, что любят кокетничать и дурачиться. «Бетти», — частенько говорила она мне, — «я хочу остаться старой девой, и мисс Клара тоже решила не выходить замуж. Мы с ней хотим жить вдвоем, долго и счастливо, и не иметь дела с этими глупыми, надоедливыми джентльменами». Как вы знаете, сэр, так у нее все и вышло. Недаром мисс Агата всегда была такой спокойной и непреклонной. Если уж она что сказала, отговаривать ее было бесполезно. Ни угрозы, ни посулы, ни разумные доводы — ничто не помогало! Я много раз с этим сталкивалась, еще когда мисс Агата была ребенком (потому что в детской мне тоже время от времени приходилось помогать). Она могла рассердиться или обидеться, но ничто не могло ее заставить сдать свои позиции.

Перед Вимси возник образ старой женщины, разбитой и беспомощной, но непоколебимо стоящей на своем, несмотря на все уговоры адвоката и уловки племянницы. Да, старая леди была личностью по-своему выдающейся.

— Насколько я понимаю, род Доусонов фактически пресекся, — сказал лорд Питер.

— Да, сэр, это так. Сейчас осталась одна лишь мисс Мэри, да и то она носит фамилию Виттейкер. Она — внучка мисс Хэрриет и единственный ребенок мистера Чарльза Виттейкера. К тому времени, когда она переехала к мисс Доусон, бедная девочка осталась на свете совсем одна. Мистер Чарльз и его жена погибли в автокатастрофе — ох уж эти ужасные автомобили! Казалось, над этой семьей просто тяготеет какой-то злой рок — одна трагедия за другой! Подумать только — мы с Беном их всех пережили!

— Не падай духом, мать, — произнес Бен, положив ладонь на ее руку. — Господь был к нам так милостив!

— И то правда. У нас три сына, сэр, две дочери, четырнадцать внуков, и даже уже есть трое правнуков. Хотите посмотреть их фотографии?

Лорд Питер высказал самое горячее желание ознакомиться с ними. Паркер тоже издал в знак подтверждения какие-то невнятные звуки. Тут хозяева принялись рассказывать гостям биографии всех своих отпрысков, подробно, обстоятельно, без всякой неуместной спешки. Как только в разговоре возникала пауза, Паркер с надеждой шептал на ухо Вимси: «Спроси, спроси у них про кузена Аллилуйю!» Но каждый раз, прежде чем тот успевал задать вопрос, старички возобновляли нескончаемый пересказ семейной хроники.

— Ради Бога, Чарльз, — свирепо прошипел лорд Питер, когда миссис Коблинг поднялась с места, чтобы принести шаль, которую внучек Вильям прислал с Дарданелл, — не надо больше петь мне на ухо аллилуйю! Мы не на религиозном собрании.

После того, как гости отдали шали дань подобающего восхищения, разговор перешел на дальние страны, туземцев и чернокожих. Лорд Питер небрежно уронил фразу:

— Кстати, у Доусонов случайно не осталось родственников где-нибудь в чужих краях?

— О да, — произнесла миссис Коблинг, и в голосе ее зазвенело возмущение. — У мистера Генри был брат Поль. Но о нем старались поменьше говорить. Это был такой удар для всей семьи! Представьте себе, — тут миссис Коблинг перевела дух, после чего продолжала, понизив голос, — он перекрестился в католики и стал монахом!! (По всей вероятности, стань он убийцей, он и то не мог бы сильнее пасть в глазах миссис Коблинг). Мистер Генри всю жизнь себя в этом винил.

— А она-то здесь при чем?