Без ума от графа

– Джекс очень своеобразная девушка, – заметил Девер. – Я составлю список возможных претендентов на ее руку, но не могу поручиться, что все они будут согласны.

Гриффин прищурился.

– В таком случае доведи до их сведения, что за ней будет дано большое приданое, включая поместье в Беркшире.

Девер обрадовался и с довольным видом потер руки.

– От такого приданого у кого хочешь взволнованно забьется сердце.

– Несомненно.

Девер насмешливо изогнул бровь.

– Но у нее все-таки должна быть компаньонка, и, разумеется, отличная. Правда этого мало: тебе нужна такая женщина, которая сумела бы обучить девушку хорошим манерам. Лучший выход из создавшегося положения – как можно быстрее жениться на леди Розамунде.

От внезапной безотлагательности брака у него перехватило дыхание, а сердце вдруг забилось глухо и тревожно.

Итак, Розамунда выйдет за него. Боже, неужели это случится?!

А как же капитан Лодердейл? Ее неравнодушие к нему, казалось, все усложняло.

Не было ничего удивительного в том, что мужчины проявляли явный интерес к Розамунде. Ее появление в свете явилось настоящей сенсацией – Гриффин об этом знал, – но разве могло быть иначе? Впрочем, если верить слухам, ни одному из ухаживавших за ней мужчин она не выказывала явного предпочтения.

Однако Лодердейл тот еще гусь! Казалось, что Розамунда к нему действительно неравнодушна. Но разве можно было винить девушку за влюбленность? По всем отзывам капитан был остроумен, любезен, нахален и, самое неприятное, красив как греческий бог. Да и на поле брани, по слухам, бравировал своей храбростью.

Откуда только взялся этот Лодердейл?!

Тем не менее леди Розамунда до сих пор открыто не объявила о своем разрыве с Гриффином. Это могло означать либо то, что Розамунда просто ждала, когда герцог найдет ей другого жениха, либо намеревалась после замужества держать Лодердейла при себе в качестве любовника. Знатные леди часто поступали именно так.

От подобных мыслей Гриффин заскрипел зубами. Только через его труп. Если он наденет на себя брачные узы, то не позволит водить себя за нос и делать рогоносцем.

Он взглянул на Девера.

– Сегодня же пошлю за ней.

Девер фыркнул:

– Ты совершил глупость, не удержав ее, когда она сама шла навстречу. Кто знает, как она отнесется к тебе сейчас?

Девер покачал головой:

– Хоть я не очень хорошо разбираюсь в женщинах, тем не менее послушай моего совета. Теперь ты сам должен пойти к ней. Она сейчас в Лондоне.

Гриффин скорее согласился быть сваренным в кипящем масле, чем идти на поклон к леди Уэструдер в ее фешенебельный дом в Лондоне. Танцевать перед ней на задних лапках? При одной мысли об этом ему становилось тошно. Ничего в этом не было хорошего: леди Розамунда с самого начала знала бы, кто главный в их семье.

Гриффин многозначительно постучал пальцем по брачной лицензии:

– Не пойду. Я пошлю за ней. Можно обвенчаться и здесь, в конце концов Пендон-Плейс станет ее домом. Да, следует также послать за Джекс. Надо начать готовить ее к выходу в свет.

Гриффин невольно смутился. Розамунда будет жить здесь? Дом заметно обветшал, а внутри выглядел совсем убого. После смерти деда он распустил половину слуг, а после безвременной кончины учителя музыки разошлись и все остальные. Осталась лишь одна семья, которая поддерживала кое-какой порядок. Помещения Пендон-Плейс, полутемные, грязноватые, отдававшие сыростью и затхлостью, внешне были столь же непривлекательны, как и их хозяин.

– Ну, как знаешь, – ответил Девер. – Ты женишься на леди Розамунде. Она выводит Джекс в свет, та вращается там весь сезон и, заметь, под надежным присмотром.

– Не забудь о списке претендентов, – напомнил Гриффин.

– Твоя сестра кобылка с норовом, – ухмыльнулся Девер. – Она ничего такого не выкинет?

– С чего ты взял?

– Женись побыстрей на леди Розамунде. Теперь все зависит только от тебя.

Глядя вслед уходившему Деверу, Гриффин размышлял о том, к чему отнести эти слова: то ли к замужеству Жаклин, то ли к его прекрасной невесте.

Похоже, Девер был прав и в том и в другом случае.

«Мадам, нам пора обвенчаться. Жду вас на следующей неделе в Пендон-Плейс. Ваш и т. д., Трегарт.

P.S. Захватите с собой костюм для верховой езды. Синего цвета».

«Сэр!

Признаюсь, ваше послание несказанно удивило меня и совершенно сбило с толку. Простите, я сначала даже не сразу вспомнила вас.

У меня много неотложных дел, из-за которых я никак не могу покинуть Лондон. Но даже если бы я не была занята, то ни за что бы не стала выполнять подобное указание, от кого бы оно ни исходило.

Если вы соблаговолите, то можете навестить меня в родовом особняке герцога Монфора.

Ваша и т. д., леди Розамунда Уэструдер.

P.S. Не могу понять, о каком костюме для верховой езды вы говорите».

– Очередной год, новые разбитые сердца.

Леди Сесили Уэструдер взирала на цветы, которые поклонники едва ли не каждый день посылали ее кузине, когда та жила в Лондоне. Сезон еще не начался, а светская жизнь Розамунды уже была заполнена многочисленными приглашениями и разного рода развлечениями.

– Розамунда, клянусь, ты одна обеспечиваешь работой всех лондонских продавцов цветов.