Без видимых повреждений

И если удушение достаточно хорошо описано в медицинской литературе, то на черепно-мозговые травмы (ЧМТ) сообщество по предотвращению домашнего насилия обратило должное внимание только сейчас. Большинству жертв домашнего насилия, при обследовании которых замечают признаки ЧМТ, не ставят официального диагноза, отчасти потому, что у них редко выявляют видимые повреждения, и потому в отделениях скорой помощи обычно не делают компьютерную томографию (КТ)[61]

. «Если в отделение [скорой помощи] поступает ребенок со спортивной травмой или жертва автомобильной аварии, пациент с постконкуссивным синдромом, мы отлично знаем, что делать», – говорит Кэмпбелл, которая также является ведущим автором исследования, рассматривающего последствия полученных в результате домашнего насилия черепно-мозговых травм для центральной нервной системы жертв. К таким симптомам относятся проблемы со зрением и слухом, судороги, звон в ушах, потеря памяти, головная боль и потеря сознания. «Но почему-то, когда речь заходит о жертвах [домашнего насилия], мы действуем менее профессионально, – рассказывает Жаклин, – мы не говорим: “Скажите, вы теряли сознание в процессе получения этих синяков? Возможно, до этого вас также душили или вы получали травмы головы?”, – так что нам надо постараться действительно следовать протоколу при осмотре подвергшихся насилию женщин».

Существует HELPS – опросник, который дается пациентам до проведения томографии с целью выявления жертв домашнего насилия с ЧМТ, но данный документ не распространен и не стандартизирован. Одри Бергин, директор правозащитной организации против домашнего насилия DOVE в больнице Норт-веста, Мэриленд, говорит, что хотя опросник HELPS не используют в их отделении скорой помощи, на их программе работает медсестра, которая просматривает истории болезни пациентов на предмет случаев домашнего насилия и выявляет события, которые, возможно, могли привести к получению ЧМТ. В одном из писем Бергин сообщила мне, что в недавнем прошлом даже ее сотрудники отмечали таких пациентов, как «трудных»[62]

. Полицейские могут отклонить иск от такого человека, посчитав его пьяным, прокурор штата может счесть, что у него психическое расстройство; и даже медработник может отмахнуться от такого пациента, решив, что он излишне драматизирует. Бергин и ее коллегам удалось вмешаться в этот процесс, встав на сторону пациентов и объяснив остальным причастным, что именно ЧМТ вызывает некоторые из этих симптомов и поведенческих реакций.

На пути диагностики и лечения иногда возникают еще более заурядные препятствия. Не в каждой больнице есть магнитно-резонансный томограф, а там, где есть оборудование, может не быть служащих, которые дежурят двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю. Жертв из сельской местности и малообеспеченных районов однозначно необходимо перевозить в травматологические центры, а это слишком дорого. Прибавьте к этому недостаточную компетенцию специалистов, оказавших первую помощь, и такой же персонал служб экстренной помощи, и многие пострадавшие до конца жизни будут пытаться справиться с последствиями невидимой, невыявленной, неподтвержденной травмы, и при этом ситуация практически всегда обернется против них, – их посчитают сумасшедшими, и именно их обвинят в произошедшем[63]. Правозащитники рассказывают о женщинах, которые теряли работу и право опеки над детьми; о женщинах, не имеющих практически никакой и совсем никакой медицинской, эмоциональной и финансовой поддержки. Велла помнит участницу исследования, жизнь которой «была непоправимо разрушена» повреждениями мозга, вызванными удушением. Она потеряла работу, переехала обратно к родителям, и нуждалась в постоянном сопровождении. «Она выходила на крыльцо и забывала, куда шла», – рассказывает Велла. Другая женщина, о которой писала Велла, разучилась читать и писать, и ее детей забрала служба защиты, потому что они решили, что эта женщина не в состоянии за ними ухаживать (Велла говорит, что эта женщина вновь научилась читать и писать и восстановила опеку над детьми). Нередко жертвы домашнего насилия плохо помнят происшествия, которые навлекли неприятности на их сожителей. Они были в одной части дома, и внезапно оказались в другой, а вспомнить последовательность событий не удается. Они описывают ситуацию расплывчато, но правоохранительные органы и суды возлагают бремя доказывания на их плечи. Неподготовленным сотрудникам кажется, что такие потерпевшие лгут. Часто жертвы ведут себя истерично, и это тоже может быть проявлением симптоматики. То, что исследователи знают о солдатах, футболистах и жертвах автомобильных катастроф, только сейчас становится достоянием сообщества по борьбе с домашним насилием: частичная потеря памяти, отказ от показаний, изменение деталей и другие проявления, включая тревожность, повышенную бдительность и головные боли, могут быть симптомами ЧМТ.