Без жалости

— Кто — добрый?! — изумился я, — Иосиф Виссарионович? Ну, ты Сонька совсем обнаглела. Если он к нам хорошо относится, это совсем не значит, что так будет всегда. Если он внёс нас в какие-то свои планы, значит так надо, и он не потерпит их изменения, только из-за твоих капризов. И хватит меня тролить, а то по заднице получишь.

— Вов, ну почему ты такой злой и жестокий… — печально и со слезами в голосе пролепетала Сонька и, взвизгнув, ловко увернулась от моего шлепка. А потом бодро отбежала в сторону и показала мне язык. Ну, вот, вроде успокоилась. А то всё — боюсь, да боюсь…

Сейчас мы идём на Красную площадь, на парад, посвящённый Первому мая. Не знаю, откуда такая мысль в голову пришла Вождю, но решил он, что мы там непременно должны выступить и исполнить новые песни. Я себе плохо представляю, как это будет всё звучать на открытом пространстве, да ещё под духовой оркестр, но если товарищ Сталин сказал прыгать… будем прыгать. Хотя, мне это совсем не в радость.

* * *

Народа на площади было дох… офигеть сколько. Честно сказать, я столько никогда не видел. Во-первых, жил не в Москве, во-вторых — жил гораздо позже, чем сейчас. Тут, праздник воспринимают от всей широты советской души. Люди на него идут с радостью, сами в колонны выстраиваются, флагами машут, кричат что-то восторженно. Я сначала думал, что нас хрен куда пропустят, а если и пропустят, то хорошенько помурыжат в оцеплении или что там ещё для безопасности придумают. Оказалось, всё просто. Оцепление было — одно название по меркам будущего. Через каждый десяток метров, стояло по милиционеру в белой парадной форме, второй шеренгой стояли военные из НКВД. Вот в принципе и всё. Никакого ОМОНа с дубинками, никаких заборов и растянутых цепей. Да и народ себя ведёт не как стадо баранов. Да — восторженные, праздничные, но как-то всё культурно и пристойно. Подошли мы к милиционеру, тот вежливо предупредил, что дальше прохода нет. Мы представились, сообщили, что по приглашению. Тот кому-то махнул, подошёл сотрудник НКВД, выслушал нас, проверил документы и спокойно провёл за линию оцепления в нужное для нас место. Вот в принципе и всё.

Там мы увидели своих музыкантов, поздоровались, уточнили некоторые детали, согласно обстановке, ну и начали ждать, когда дадут команду выступать. Сначала должны пройти колонны, потом будут поздравления, а потом начнутся выступления всевозможных коллективов. Вот среди их выступлений, объявят и нас. А пока, выйдя на исходную позицию, мы получали удовольствие от лицезрения колонн трудящихся всевозможных заводов и фабрик. Военные колонны тоже были, как без этого. Народ должен был видеть своих защитников. Армией гордились, армию любили и уважали.

Вот прошла колонна, продемонстрировав автоматическую винтовку системы Симонова АВС-36. Принятую на вооружение РККА двумя годами ранее, это новейшее, как принято говорить сейчас — "самострельное" оружие, гордо пронесли в парадном строю бойцы "придворной" 1-й Московской Пролетарской дивизии. Слово "автоматический", пока в обиход не вошло, вот и извращаются предки по старинке — "самострельное". Прикольно на слух, хотя я уже и привык.

Кстати, парад проходил не только на площади. Вдоль стен кремля, по Москве-реке парадом прошла Волжская флотилия. Первым шёл, не знаю, как его правильно назвать — пароход или теплоход с названием "Иосиф Сталин". Гудели громко. Любят у нас Вождя.

Тем временем, по площади ехали военные на велосипедах и тащили на поводках собак. Если честно, я еле сдержался, чтобы не заржать. Какой осёл это придумал??? Нет, ну ладно военные с собаками. Но нахрена их усадили на велосипеды? Да ещё и в бушлатах и с винтовками?! Для понимания, можно представить, что ощущает боец 1-го мая, в ватном бушлате с каской на голове, крутя педали велосипеда по брусчатке, с длинной и тяжёлой винтовкой за спиной и собакой привязанной к рулю. Собакой, у которой имеется собственное мнение на счёт того, куда и с какой скоростью бежать. Я "плакаль"…

Видимо, заметив моё состояние, Сонька обеспокоенно подёргала меня за рукав и спросила:

— Вов, что-то случилось?

Я шёпотом на ушко объяснил причину моих "страданий", Сонька снова повернулась к площади и внимательно посмотрела на велосипедистов. Через несколько секунд она уткнулась мне в грудь и тоже начала "страдать", хотя её "горе", судя по звукам, было больше похоже на откровенный ржачь. Ладно, надеюсь, что никто не воспримет это в свой адрес.

Потом по той же самой брусчатке бодро пролязгала техника. Страшненькие лёгкие танки, ещё более страшненькие броневики Л-1. Хотя, я сразу заметил, что пулемёты на них стояли уже вполне узнаваемые ПКМ, что не могло не радовать. Нового ничего не показали, хотя АКМ и ПКМ я заметил. Да и звания командиров подразделений звучали новые — привычные для меня. Вообще, если вникать в частности, изменений было много, хоть они и не бросались в глаза. И это хорошо.