Бездна

– Я пытался тебя уберечь, – пояснил кузнец, заметив в глазах хозяина вопрос. – Тогда, в зале для аудиенций, и после, перед самим процессом. Я не случайно остался в кузнице Кому-то крайне необходимо тебя убрать.

– Демоны прошлого настигают человека в самый неудобный момент, – обронил Учитель.

– Ты и правда веришь, что кто-то желает отомстить тебе через почти двадцать лет за поступки, которых ты и сам уже не помнишь? – спросил Станнис.

– Ты бы удивился, расскажи я тебе, что я помню до сих пор.

– Хм.

– А кому другому может понадобиться меня убивать?

– А это, дружище, вопрос, на который я все еще ищу ответ… – кузнец собрался с мыслями, прежде чем заговорить снова, переходя, собственно, к главному. – Я проверил, как все было. Там, на поверхности. Ты не несешь ответственности за несчастный случай с Ловкачкой.

– Хочешь сказать, оба свидетеля врали? – удивился Учитель.

Он бы голову поставил на кон, что ножовщики говорили искренне, не утаивая ничего. Годы практики научили его отделять правду от лжи.

– Нет, они не врали, – Станнис отпил небольшой глоток водки, скривился, словно на этот раз она не пришлась ему по вкусу, а потом громко рыгнул и снова загоготал, словно обычный пьяница, одновременно указав на дыру в стене. Помнящий окинул взглядом пустой туннель, после чего выжидающе глянул на гостя.

– Не понимаю, – прошептал.

– Речь о перспективе. Белый и Ловкачка висели у них над головой. Парни были настолько испуганы нападением шарика, что не обращали внимания на несущественные, с их точки зрения, подробности. Ты бы тоже ошибся, лейся тебе на голову кровь и падай кишки… – кузнец содрогнулся, автоматически поднимая к губам бутылку. – Слушая их, я чувствовал неладное. А учитывая, что Белый вот уже несколько дней к чему-то готовился… – он вскинул руку, видя, что Помнящий открывает рот. – Не перебивай меня, пожалуйста. К этому мы тоже доберемся, но пока – сосредоточимся на причинах несчастного случая. Как ты наверняка знаешь, после каждой охоты мне приходится проверять, не слишком ли погнулись прутья арматуры и не затупились ли они. Согласно с правилами…

– Знаю, – прервал его Учитель. – В конце концов, я ведь сам их разрабатывал. Ты мог бы и к сути перейти.

– Ага, конечно. Коротко говоря, Ловкачка погибла не потому, что шарики теперь прыгают дальше, и не потому, что выехала за ограничитель. Убила ее гордыня и собственная глупость. По моему скромному мнению, ее веревка начала опускаться с того места, где лютовала уцелевшая тварь. Сделала это, не ожидая, пока сука-вожак отойдет. Этих пары метров хватило, чтобы… – он показал руками вероятное течение событий.

– Как это? – спросил Помнящий, протягивая руку к ополовиненной бутылке.

– Не пей так мн’го! – проревел Станнис, видя, что на этот раз хозяин приложился к горлышку всерьез. – Отда-ай!

– На, алкаш, только пасть закрой, а? – рявкнул и Учитель, дезориентированный этой внезапной вспышкой, и отдал водку владельцу.

– Оба ножовщика признались, что верхняя половина тела Ловкачки, после того как она была разорвана шариком, ударилась о стену, – напомнил кузнец, смерив взглядом уровень идеально прозрачной жидкости.

– Да, якобы на побелке остались брызги.

– Верно. Когда я осмотрел место происшествия, то проверил, на какой высоте должна была находиться девушка, чтобы труп ее мог ударить в то место. Этот эксперимент дал мне полную уверенность, что она успела опуститься вниз как минимум на несколько метров, прежде чем тварь до нее добралась.

– Вот сука… – выругался Помнящий. – Да, в этом есть смысл. Если бы…

– Если бы Ловкачка оставалась на месте до конца охоты, как ты ее учил, шарик никак не смог бы причинить ей вред, даже если бы он прыгнул, – подвел итог Станнис и снова глотнул из бутылки, да так, что аж булькнуло.

Скромные остатки алкоголя перешли в руки учителя.

– Это все меняет, – шепнул распереживавшийся Помнящий, осушив бутылку до дна – с молчаливого согласия приятеля. – Утром я потребую нового созыва справедливых…

– Это ничего не изменит, – мрачный тон кузнеца моментально остудил его запал.

В школе снова сделалось тихо. Учитель использовал короткий перерыв в разговоре, чтобы снова проверить ситуацию снаружи. На этот раз он не был настолько уж уверен, действительно ли ровна и неподвижна тень на углу, как еще минуту назад. Или ему передалось конспирологическое настроение, усиленное воздействием настоящей водки, или же таинственный наблюдатель вернулся и вновь присматривал за ними. С такого расстояния, однако, он не сумел бы услышать, о чем они разговаривают.

– Что ты плетешь? – прошипел он, поворачиваясь к кузнецу.

– Я знаю, что ты считаешь альбиноса дураком, но поверь мне, на этот раз ты играешь не только против него, – кузнец поднял ладонь, не дав соседу запротестовать. – Позволь мне закончить. Я не знаю всех подробностей, поскольку Белый с самого начала держит важнейшие из карт за пазухой, но знаю одно: за всем этим должен стоять кто-то куда более умный, чем наше Солнце Стоков…