Бездушная игрушка (СИ)

На секунду Самаэль задумался, отведя глаза в сторону. Потом утвердительно кивнул, словно соглашаясь с собой, и уселся удобнее: повернулся чуть боком, откинулся на высокую спинку стула и закинул ногу на ногу.

- Ну что ж, начнем, пожалуй, со вселенной. Она существовала не всегда и произошла не из-за «большого» взрыва, как предполагают ваши ученые. Но теория неплоха. Конечно, им трудно объяснить то, что неизвестно и для вас неизмеримо. Для меня же расстояния вселенной не так уж и огромны. У нее есть начало и конец, - дьявол сжал ладонь в кулак, затем раскрыл ее, явив перед лицом парня прозрачный стеклянный шар. – Где у него конец и где начало?

Широкая ладонь с шариком оказалась прямо перед Давидом. Тот недоуменно хлопал глазами и старался рассуждать здраво. Должнику тем временем принесли очередную порцию свинины. Он активно поливал ее бордовым соусом и запивал вином. Парень поднял глаза на Самаэля и тихо произнес:

- Начало, наверно, в центре, внутри шара. А конец – любая точка его грани.

- Умница, - похвалил дьявол и принялся ловко перекатывать шар между пальцами. – Ваша вселенная подобна полнотелому шару, только материя, которая его наполняет, никуда не расширяется, как считают ваши ученые, а просто плывет. И вы вместе с ней. Но, даже если вы сможете сконструировать корабль или какую-либо другую конструкцию, то все равно не долетите до конца. Вселенная подобна Земле – у нее есть своеобразная атмосфера. Она просто не выпустит ничего наружу. Любой частице суждено бесцельно болтаться в этом пространстве, как на орбите Земли, под действием сверхмощной гравитации, а разумному существу на ее борту будет казаться, что вселенная бесконечна.

- И много таких шаров? – нахмурился парень, стараясь внимательно слушать, но то и дело посматривая на обжору.

- Двенадцать. По одному у каждого из заигравшихся гадов, которые именуют себя богами. Среди них боги мужского и женского начала, разумеется. Они сидят в чистом воздушном пространстве и играют в игрушки, погружаются в свои миры, как… - задумался на секунду Самаэль, потом щелкнул пальцами и выдал. – Как в матрицу. Вечность за вечностью они безвылазно в ней. Но однажды парочке из них стало скучно. И они решили предаться плотским утехам. Так появился я. Миниатюрная копия отца. Матери было все равно, она снова погрузилась в свой мир. Отец же не мог нарадоваться мне и начал обучать всему, что знал сам, - рассказывая это, он тепло улыбался, а Давид отметил про себя, что ему приятно на него смотреть. – Я учился создавать. Солнца и луны. Маленькие планеты. Работать с материей сложно. Те сверхновые, которые до сих пор взрываются – моя вина, каюсь, - приложил руку к груди дьявол. – Пока я возился в своих яслях, играя со звездами, отец постепенно возвращался к обычным занятиям: погружался в матрицу. Ему стало скучно со мной, а мне обидно, что позабыли так быстро. Тогда мы нашли компромисс: решили создать мне братьев, а ему помощников. Взяли немного материи, эфира, пучок фотонов и наши сущности, потому что без них получались безмолвные куклы, как бездушные роботы. Рафаэль, Михаэль, Габриэль – прекрасные, светлые создания, с шестью пернатыми крыльями. Назвали их мал’ахами[1], вестниками, то есть ангелами.

Давид совершенно перестал смотреть в сторону должника, поглощенный рассказом о создании первых ангелов из первых, что называется уст. Самаэль медленно цедил вино, играл с шариком, который начал менять цвета, и раскачивал ногой. На его лице отражалось вселенское спокойствие. Он рассказывал о них, как о своей семье: с теплотой и улыбкой на губах, голубые глаза искрились. Парень между тем склевал свой салат и приступил к десерту.

- Вкусно? – поинтересовался дьявол участливо.

- Угу, - кивнул Давид. – А ты не хочешь?

- Я не нуждаюсь в пище, - тихо рассмеялся он.

- А сколько тебе лет?

- Боюсь, ты не воспримешь цифру, потому что для человеческого уха ее не существует. Миллиарды лет, если угодно.

От беседы их отвлек странный булькающий звук. Давид поднял голову и ужаснулся от увиденного: объедавшийся мясом должник лежал на полу, извергая рвотные массы и тут же захлебывался ими. Глаза его были безумны, руки прибывали в хаотичном движении, цепляясь за воздух, живот раздулся до неимоверных размеров, так что по швам трещала рубашка. Присутствующие же, словно не видели происходящее. Официанты тихо переговаривались в уголке, гости продолжали ужин. Парень вскочил со стула и хотел подбежать к несчастному, но его остановил резкий приказ:

- Немедленно сядь!

- Но..

- Ты меня не слышал?

Давид медленно опустился на место, испуганно переводя взгляд с дьявола на должника. Самаэль чинно вытер рот салфеткой, положил ее на стол и поднялся. Преодолев небольшое расстояние, он склонился над умирающим и произнес:

- Мне очень жаль. Еще увидимся.