Бездушные. Моя топь

Брюнетка нехотя забирает зубами закуску и смотрит на Марка из-под насупленных бровей. В горле до сих пор горячо. Она чувствует, как алкоголь обжигает стенки пищевода и вдыхает воздух ртом.

- Я не понимаю, – прищурилась, всматриваясь в глаза напротив, – не понимаю… почему я должна делать это? Почему должна терпеть унижение? Ради твоей прихоти? Чтобы потешить твоё самомнение?

- Ты девственница? – ударил ей в лоб вопросом, с улыбкой наблюдая за вытянувшимся лицом. Её щеки тут же окрасились в пунцовый цвет. Глаза округлились.

- Тебя это не касается. – огрызнулась, пряча обнажённые ноги под тонкой тканью футболки с его плеча. Натягивая ту на колени.

- Касается. – Марк закрутил крышку на бутылке и поставил её на пол рядом с кроватью. Туда же спустил тарелку и стопку, освобождая постель. Хватит с неё, чтобы снять стресс. – я же должен знать, как обращаться с тобой. Если ты неопытна, то я буду осторожнее.

- А если нет? – вспыхнула, задирая подбородок. – Тогда что?

- Я настолько неприятен тебе? – попытался скрыть злость за фальшивой улыбкой. – В чём проблема, Иви?

- Проблема в том, кто ты!

- Ты ведь обо мне ничего не знаешь, птичка?

Девушка поднялась с кровати, но сильные руки потянули её обратно. Она тихо воскликнула, теряя равновесие, и падая на постель.

Попыталась взбрыкнуть, но тут же затихла, встретив решительный взгляд. Открыла рот на полуслове и тяжело выдохнула. Вздрогнула, когда горячие пальцы коснулись голого берда, рисуя кривую дорожку. Собирая в гармошку и без того задравшуюся футболку.

- Чшшш… - медленно покачал головой, когда Иванка подняла руки и вцепилась в ткань его сорочки. – Ты просто сделаешь себе больно. Ты ведь это понимаешь?

- Я не хочу! – попыталась оттолкнуть его, чувствуя нарастающую панику. Стоило ему приблизиться, сердце застучало, вибрируя на корне языка. – Нет… - задёргалась, выбираясь из-под него. Впадаю в истерику, когда Марк ловко втиснулся между стройных ножек, – не надо…

- Успокойся, – он почти касался кончиком носа её щеки. Брюнетка чувствовала, как собственное тело наполняется тяжестью ужаса. Уверенность, что он сделает ей больно при любых обстоятельствах – лишь крепче укоренялась в голове, – шшш, Иванка? – перехватил её руки и с силой отшвырнул их, прижимая к матрасу. – Расслабься, птичка. Я же не зверь? Я не убью тебя. Понимаешь? – хотел успокоить. Эта война, и никому ненужное сражение, утомляли его. Не было настроения видеть её слезы и истерики. Не сегодня.

- Отпусти меня… я очень тебя прошу. М? – она была похожа на бездомного голодного щенка, который просил крова и защиты. Эти глаза… - Марк… - просила, почти плача, – я не хочу. Не могу… понимаешь? Если ты не зверь? Услышь меня?

 - Я отпущу, Иви. Отпущу… - его рука пошла дальше. Коснулась ткани трусиков. Не теряя зрительного контакта, он поддел пальцами резинку. – Когда придёт время… обязательно отпущу.

Глава 14

Пушистые ресницы задрожали. Пальцы судорожно сжимались, а узел в животе приносил почти болезненные ощущения. Ива закрыла глаза, когда Марк поддел тонкую ткань на бедре и потянул её вниз. Открыла рот шире, со свистом вдыхая раскалённый воздух.

- Тебе не будет больно, Иви. У меня нет цели причинить тебе боль, девочка, – опустил голову ниже и провёл языком по тонкой ключице. Брюнетка тихо заскулила, отчего в его штанах всё закаменело, отдавая лёгким спазмом в живот, – пойми ты уже.

От его шёпота по спине и груди рассыпались мурашки, и соски тут же неприятно стянуло.

- Зачем я тебе? – преодолевая желание заплакать. – Я ведь такая же, как все? Отпусти меня? Скажи Виктору, что сбежала? Я сумею спрятаться… - зажужжала перед его лицом, раздражая сильнее.

- Тебя же убьют при первой возможности, дура? – навис над брюнеткой, рассматривая почти чёрную радужку. Как и у него.

- Значит, так надо. От смерти не уйдёшь, – решительно.  Чтобы не казаться законченной трусихой. От его взгляда пробирало ознобом. Она чувствовала, как холодели собственные пальцы.

- Вот даже как? – слегка приподнялся над девушкой, отпуская резинку, что слабо щёлкнула по нежной коже на бедре, – то есть, сдохнуть ты не боишься? Так? А ноги передо мной раздвинуть боишься? Я правильно понял?

Но на его языке вертелись совсем другие слова. Она не только боялась. Ей было противно. Брезгливость.  Её взгляд кричал о том, что ей не просто страшно. Ей противно. Чёртова неженка.

Она продолжала молча смотреть. Даже не моргая. Венка на шее пульсировала слишком сильно.

- Только позволь мне тебе открыть глаза, милая Иви… - попытался скрутить собственный гнев в бараний рог, и сделал глубокий вдох. – Если тебя просто убьют… то это будет манной небесной, моя птичка.

Шум в ушах превратился в мерзкий звон. Она стиснула челюсти. Сейчас он ей показался сгустком тьмы, что поглощала её в себя.

- Что ты имеешь в виду?