В плавучую крепость в итоге попали десять термоядерных боеголовок, больше половины из которых взорвались очень близко от её почти километровой длины корпуса, развалив его на несколько искорёженных горящих кусков. Не менее печальная судьба постигла и остальной конвой: на прямом киле остался лишь один из пяти эсминцев, но если на нём и был кто-то живой, он уж точно завидовал тем, кто погиб. Эту операцию, как я теперь понимаю, готовили в такой тайне, что о её цели знало всего несколько человек. Скорее всего, капитаны остальных судов получили лишь приказ прибыть в определённый район у побережья Пасифиды, и только наши знали о том, ради чего собирается вся группа. А это значит, что они не просто капитаны "Киклопа-4", но адмиралы девятой отдельной флотской группы, почти безукоризненно решившие стратегическую задачу, при выполнении которой можно было погубить целый флот. Операция, которой руководили Озавак-Ан, легендарный Дважды Рождённый, и Скванак-Ан, была в итоге успешно решена силами нескольких малых и одного полноразмерного ракетоносцев и небольшой авиационной поддержки. И наше судно, и его экипаж не понесли потерь, а получили в той битве лишь честь и славу.
Я, как и остальная вахта, наблюдал горящие останки кораблей конвоя на экранах в рубке, и душевное волнение и возбуждение, вызванные боем, сменились ликованием от победы, а затем и сожалением. Мы меньше чем за полчаса убили стольких людей... Кого-то разорвали в клочки ударные волны и осколки металла, кто-то сгорел заживо. Один из атаковавших конвой с севера "Киклопов" был расстрелян и теперь горел и быстро тонул, второй получил серьёзные повреждения, и их экипажи, в которых было много раненых, нужно было спасать, для чего к пострадавшим уже направлялся "Курай". Строки из Книги Истины встали тогда перед моими глазами: