Безмолвие полной Луны (СИ)

- Да наслышаны мы про этих пташек, - недовольно воскликнул Жора, до сих пор пребывая в плохом настроении и раздвинув, на всю длину, руки в стороны. - У нашего Бегемота такая же. Во! И ни одного пёрышка...

- Если не заткнётесь, у вас у обоих будет такая же! - предупредил говорунов Мотя.

Старый художник, не дожидаясь официального открытия банкета, топтался рядом с неофициальной точкой распития, уже осчастливленный горячительными напитками. Три стограммовых стаканчика. Как сказал один из старожилов, цифра три не случайна: в связи со слабым зрением старичка, два стаканчика необходимы для полноты ощущения и чёткости обзора - по одному на глаз. Третий необходим для равновесия - сбалансировать первые две дозы, сфокусировав разбегающиеся глаза в одной точке, по центру.

Осчастливленные художники партизанили, наливая из-под полы. Морщились, так же, в подкладку, тщательно скрывая мимикрию от окружающих. Выдыхали в рукав... Занюхивали волосами, на голове товарища. Мимо пробежал Робин Гуд, как его здесь называли. Он постоянно стрелял сигареты и приставал к каждому живописцу и не только, с двумя вопросами: дай закурить и дай двадцать рублей. Вечно пьяный, вольный стрелок другими словами старался не разбрасываться. Его лексикон сузился до этих фраз, обеспечивающих ему достаточное общение с вольными художниками и остальными работниками торговли.

Масть пошла и уже от толстого ушли покупатели, обременённые покупкой. Скромный банкетик постепенно переходил в разнузданное застолье. База переместилась в будку торговца сувенирами. Окружающие её давно окрестили чебуречной, а кое-кто добавил и название: "Чёрная дыра". В ней пропадало всё... Мечты, заработки и трезвый образ жизни. Старый, с двух попыток, не сумел попасть внутрь, так как дверь была закрыта. Он готовился к третьей. Неожиданно, узкая калитка открылась и появившийся, в проёме, толстый художник, спросил:

- Турникет ищите?

Старый ничего не ответил. Дверь была открыта и препятствие ликвидировано. Не говоря ни слова, старик исчез за горизонтом событий. В это время группа туристов заинтересовалась сувенирами, желая приобрести на память что-нибудь экзотическое. На их призыв, из "чебуречной" выглянуло жующее лицо, неприлично больших размеров. "Отец Виталий" продавал среди прочего товара глиняные и пластмассовые свистульки, работающие только на воде. Они то и заинтересовали покупателей. Чтобы игрушка издала пронзительную трель, в её нутро необходимо было налить воды. Перепутав стакан с водой и водкой, он по ошибке плеснул второй ингредиент. Ребёнок свистнул и поперхнулся. От этого он втянул ртом содержимое в рот и собрал глаза в кучу. Дикий рёв, переходящий в плач, разразился на всю торговую площадь.

- Ты ему что - тормозухи плеснул? - испугался толстый, ретируясь из каморки и пытаясь протиснуться в узкий лаз.

- Да нет - водка наверное. Ошибочка вышла...

- Ну я и говорю - тормозуха. После употребления водки почти все такими тормозами становятся...

- Нет - просто пьяный трезвому не товарищ, - не согласился тощий. - На разных языках общаются.

Продолжив банкет на старой стоянке, художники терзали скудную закуску. Ей являлась единственная конфетка, пережившая не одно застолье. Сколько она выдержала подходов, с последующим обнюхиванием карамельки - не мог сказать никто, но, конфетка до сих пор не утеряла своего фруктового аромата. Подошедший ребёнок пристально уставился на кондитерское изделие и тощий не выдержал, сказав толстому:

- Не позорься - отдай конфетку ребёнку. Вон как жалостливо смотрит.

- Ты чё - это же последняя закуска! - оторопел товарищ.

- Ему тоже закусить надо! - не сдавался доброхот. - Да я тебе, за свои носки, их сейчас кило принесу.

- Кто это тебе за твою рвань хоть фантик даст? - не поверил толстый.

- Элементарно! Я носки над дверью магазина повешу с требованием выкупа - сами прибегут...

- Как-будто продавцы их сами снять не смогут...

- Не всё так просто... Некоторые жёны своим мужьям стесняются носки постирать, а тут такой гостинец... К тому же, яд проникает через кожу...

- А как они тебе в них конфеты насыпать будут? - с подвохом, спросил старик.

- Блин! - разозлился тощий. - Через каминную трубу...

Страсти вокруг чебуречной улеглись и можно было возвращаться в элитную распивочную подальше от посторонних глаз и назойливых хвостов. Отец Виталий выглянул из будки и громко крикнул:

- Ну, вы идёте, что ли?!

- Когда вы будете знать текст, скотина?! - сурово спросил его долговязый.

- А это как? - растерялся владелец распивочной.

- Ну, это же так просто! - пояснил визави. - Неужели трудно сказать: "Кушать подано!"

- Да пошли вы!

- Грубо, - сказал старый и опять исчез за горизонтом событий.

Из утробы вместительного деревянного ящика донеслась фраза отца Виталия: "Эта бутылка вбила в мою голову назойливую мысль о том, что в ней плещется жидкость для клизм".