Безмолвные компаньоны

Моя тревога усиливается по мере того, как растут надежды Джосайи. Он уже мечтает о том, как пристроит новое крыло к дому. Нынче утром он пришел ко мне в спальню, когда я одевалась, с небольшим пакетом, обернутым в шелк.

– Что это? – спросила я у его отражения в зеркале. Мне показалось, что там, у меня за спиной, что-то холодное и прозрачное, как лед.

– Подарок, миледи, – муж положил мне руку на плечо. – Сможете ли отгадать, что это?

– Это драгоценности, которые мне предстоит надеть во время визита короля и королевы. Вероятно… колье?

– Моя маленькая пророчица, – довольно хмыкнул Джосайя.

Он начал разворачивать сверток. Я зажмурилась, чтобы не видеть, а лишь чувствовать его руки у себя на шее. Звякнув, ожерелье коснулось моих ключиц. Острое, холодное. Это было похоже на полоску из снега.

– Открывай глаза, – рассмеялся Джосайя. – Лиззи, отдерни штору, твоей госпоже плохо видно.

Я услыхала, как за спиной прошелестела штора, и медленно открыла глаза.

Я угадала предмет, но не его свойства. Бриллианты обвивали мне шею и спускались на грудь. С изящной дуги свисали три крупные грушевидные капли. Все камни чистейшей воды, без изъянов. Такое ожерелье могло принадлежать и самой королеве.

– Джосайя…

В зеркале я увидела его лицо. Он светился от горделивой радости.

– Оно станет наследием для наших потомков, Анни. Перейдет жене Джеймса, а потом к жене его сына. Всякому знатному роду потребны фамильные драгоценности. Отныне это – брильянты Бейнбриджей.

Я почти открыла рот, и с языка чуть было не сорвались слова, что у меня уже есть драгоценности его матушки. Однако сгустившийся воздух и покалывание предостерегли меня против этого.

– Они прекрасны. Мы можем… – я украдкой покосилась на Лиззи и понизила голос, – мы можем их себе позволить, любимый?

Джосайя нахмурился.

– С чего бы тебе вдруг волноваться из-за подобных вещей? Скоро середина лета, день выплаты ренты.

Ренты, которую мы повысили в прошлом квартале, вспомнила я.

– Конечно, – бриллианты тяжело давили мне на грудь. Я поправила колье на шее и была неприятно поражена тем, что оно осталось холодным, так и не согревшись. – Простите меня, это лишь… у меня никогда прежде не было ничего столь прекрасного! Сказать по правде, я их немного побаиваюсь.

Мне невольно вспомнилось то, что много лет назад рассказывала о бриллиантах Мэри.

– Они оберегают от дурного глаза, – говорила она. – Защищают от самой черной магии.

Не потому ли Джосайя надел их мне на шею? Возможно, он подозревает, что в моей кладовой скрываются не только простые травы?

В смятении я прижала руку к горлу и взглянула на отражение моего супруга к зеркале.

Он улыбнулся широко, во весь рот.

– Пора привыкать к самым лучшим украшениям, миледи, к таким, какие приличествует носить моей супруге. Отныне я желаю видеть их на вас ежедневно.

Отголосок алмазного холода послышался мне в его голосе. Не просто пожелание: приказ.

Лиззи стояла у окна за спиной Джосайи. Свою морщинистую руку она прижала к ключице, будто, как и я, чувствовала ледяной холодок, ползущий по коже.

Я сглотнула. Бриллианты шевельнулись.

– Как вам будет угодно, милорд.

* * *

Сегодня я ездила в Торбери Сент-Джуд. Не скажу, что стало намного теплее, но, по крайней мере, наступила более сухая погода. Половодье спало, и по дорогам можно теперь проехать. Из-за множества луж на улицах и гуляющего по ним сильнейшего ветра мы передвигались от лавки к лавке в карете.

– Новые скатерти я купила, – перечисляла я, а Джейн проверяла по списку. – Серебро отполировано. Платья должны прибыть из Лондона в следующем месяце.

– Миссис Доусон, кажется, обиделась, что вы не заказали их в ее лавке, госпожа, – сообщила Джейн.

Да, она и правда оскорбилась, бедняжка. Но могла ли она ожидать другого? Это не деревенский праздник. Король и королева, клянусь честью! Для такого случая необходим самый тонкий бархат, самые изысканные кружева.

– Я не в состоянии сейчас думать о миссис Доусон, – сказала я. – Я уделю ей время позже. В настоящий момент меня заботит только, как угодить королеве Генриетте Марии.

– Госпожа, королева наверняка будет в восторге, она непременно оценит, как изумительно декорирована ее спальня и как вы украсили дом. Да у нее голова закружится от восхищения.

Я горделиво улыбнулась.

– Это нам кажется прекрасным, Джейн. Но это же королева. Она росла во дворце Сен-Жермен-ан-Ле. Чтобы произвести на нее впечатление, нужно прыгнуть выше головы. Ее величество любит диковины, удивительные вещицы, каких никто никогда не видывал, – я выглянула в окно. Гнетущее белесое небо, нависшее над нашим городком, придавало ему мрачный вид. Наша лошадь задрала хвост и облегчилась на булыжную мостовую. Я вздохнула. – Где же мне найти такие экзотические вещицы здесь, в Торбери Сент-Джуд?

Джейн показала на какую-то лавку слева, и я повернулась, чтобы посмотреть. В глубине неровно выстроившегося вдоль улицы ряда зданий ютился маленький домик. Нижний этаж был кирпичным, верхнюю часть составляли старые деревянные брусья и штукатурка между ними.