Читаем Безопасник полностью

Безопасник

Её душа выла. Жалобно. Протяжно. Обливалась кровавыми слезами, толкая Нику на неправильный поступок. Нашептывала ей, что она обязана позвонить и всё исправить. Сказать Егору, что соскучилась, попросить приехать и забыть то, что между ними произошло.

А рациональная часть Вероники говорила ей, что, если бы Ника что-то значила в его жизни, а была бы не только телом, он бы позвонил. Настоящие мужчины всегда звонят первыми, так говорила мама. Да и Ника такого же мнения придерживалась.

Накосячила Ника. Накосячил Егор. И кто первый должен сделать шаг к примирению?

Возможно, Ника и сделала бы, если бы не боялась. Если бы её всю не выворачивало от жгучего липкого страха, что поселился в душе. Позвонит она и услышит холодное: «Тебе не стоило звонить». Или и вовсе не ответит. Что тогда… Как она себя собирать будет? Как будет жить с зияющей дырой в сердце?

Глупо было отрицать, что Ника попалась. Что она влюбилась в Беркутова.

И эта любовь сейчас разъедала её изнутри. А всё почему?.. Потому что она не уверена в чувствах и симпатиях Егора. Они никогда о них не говорили. Да и когда им говорить-то… Их знакомство только начиналось, и грозилось закончиться, оборваться на дурацкой ноте.

Ника созвонилась с родителями. Мама сразу почувствовала, что с ней что-то не так.

– Никуль, всё хорошо?

– Да, конечно, – она постаралась ответить, как можно бодрее.

– Точно?

– Точно.

– Давай-ка на выходных к нам, – уже тоном, не терпящим возражений, сказала мама, и тут Ника сдалась:

– Хорошо, приеду.

– Вот и отлично.

– Как папа?

– Соскучился по своему единственному чаду. Ну, и тут намекаем, что пора бы и о внуках подумать.

Ника улыбнулась. Где-то она уже фразу про внуков слышала.

На четвертый день, чтобы не сойти с ума и не завыть от одиночества в четырех стенах, она набрала Лорку.

– Привет.

– Ну, привет, пропавшая. Объявилась-таки. И тебе не стыдно? – Лариса была в своем репертуаре, но Ника сейчас, как никогда, была рада слышать её трындычание.

– Стыдно. Готова покаяться. Роллами, закусками, вином и водкой. Или что там пьет твой Ленчик.

– О, как даже, – Лорка даже присвистнула. – Ты сейчас серьезно?

– Абсолютно. Устроим сабантуй.

– То бишь, ты предлагаешь напиться?

– Так точно.

– А чем тебе не угодил женский коллектив? Давай без Лёнчика.

– Поругались?

– Не, у нас с ним всё ок.

– Тогда давай и его.

– Боишься, что приставать с вопросами буду?

– В самое яблочко.

– Так я и в его присутствии пристану! – Лорка рассмеялась.

– Но я не буду так откровенна.

– Всё скрываешь? – голос подруги изменился, враз стал серьезнее.

– Я просто пока не готова обсуждать свою личную жизнь. Тебя-то ведь она интересует?

– Конечно, она, родимая. Лёнчик говорит, что их Беркут ходит злой, как чёрт. Всех дрючит. Даже приближенных. И из тренажерного зала не вылезает. Спаррингуется со всеми. Даже вроде бы как синяк на скуле заработал от кого-то.

Ника могла оборвать Ларчика на полуслове, попросить ничего не рассказывать про Егора. Могла и… не стала. Потому что любая информация про Егора для неё была схожа с глотком свежего воздуха. С солнечными лучами, пробивающимися сквозь затянутое тучами небо. С первыми каплями дождя после засушливых дней.

Ника прикрыла глаза, пытаясь угомонить не на шутку разбушевавшееся сердце. Оно готово было выскочить из груди, столь сильное впечатление на неё произвели, казалось бы, обычные слова подруги. Так, балаболит, что не попадя. Эту информацию про Беркутова Лора скажет кому угодно и где угодно. И ни у кого она не вызовет такого шквала эмоций, как у Ники. Потому что за ними те не увидят особой значимости, а для Ники…

Значит, Егор злится.

Значит, ходит сам не свой.

Значит, постоянно выпускает пар на спарринге.

Это же хорошо?

Вот лично для неё?

Его поведение ведь может говорить, что он переживает?

По крайней мере, Ника на это очень сильно рассчитывала. Да, эгоистично! Но кто сказал, что нельзя быть эгоистичной, когда дело касается любви?

Чувствуя, что на губах появляется глупая улыбка, Ника ответила на реплику Ларисы:

– Синяк? Да кто же с ним справился-то…

– Ой, вот только не надо возносить своего Беркута, Никуль! – тотчас урезала её порыв подруга. – У них там, в клубе, знаешь, какие мальчики ходят! Одни мышцы! И удары так поставлены, мама не горюй! Настоящие звери. Но какие…

– Лора, ты неисправима! У тебя же вроде бы всё серьезно с Лёнчиком, а ты всё на мальчиков смотришь!

– А мне что глаза черной повязкой закрыть? Да они там постоянно в одних штанах ходят! С голыми торсами.

– Ну да. А девочки с голыми титьками.

– Ну-ну! Мы соски-то прикрываем, – подруга прыснула. – Ладно, Никуль, уговорила. Во сколько нам прибывать?

– Давайте часикам к девяти.

– Ок. Будем. И всё равно я у тебя всё выпытаю. Напою, привяжу к стулу и выпутаю.

– Жду, садисточка ты моя.

Ника нажала на отбой и прижала ладонь ко рту, боясь поверить во вновь всколыхнувшуюся в сердце надежду.