Безрассудная девственница

Глория отвязала корзинку с травами, которые насобирала в лесу, и, отдав ее матери, не торопясь, повела лошадь в сарай.

Глории не было нужды направлять ее, она сама хорошо знала дорогу, поэтому девушке удалось несколько раз оглянуться. Ей бы, конечно, очень хотелось остаться, чтобы не пропустить ни слова, сказанного матерью и охотником, но были две причины, по которым ей непременно нужно было сначала расседлать и накормить свою лошадку.

Во-первых, она хотела, чтобы из-за неожиданного появления старого друга мама посильнее разволновалась и забыла расспросить ее о падении в реку и опоздании.

Во-вторых, Глория любила свою лошадку, да и вообще всех животных, поэтому и помыслить не могла, чтобы сесть за стол, сначала не накормив "подружку".

***

Куэйд отказался войти в дом, пока не вымоется, хотя, если от него и пахло потом, Глория ничего не учуяла. Из-за этого ужин затягивался, но она с радостью принялась таскать посуду с кипящей водой, чтобы заполнить стоявшую в сарае лохань. Ей нравился запах мыла и нравилось, что они могут угодить гостю. Принеся последний чайник, она попробовала воду рукой и, оставшись довольной, бросила взгляд на сидевшего на скамье Куйэда, который, пока суть да дело, развязывал шнурки.

- Мама прислала мыло и папину одежду, - сказала она.

Куйэд кивнул. Он ждал, когда она удалится, чтобы начать раздеваться. Ему не хотелось смущать девушку, несмотря на то что знал - во многих домах хозяйки считали своим долгом угодить гостю.

Он улыбнулся и решил про себя, что, если у него когда-нибудь будут жена и дочь, он ни за что не подпустит их близко к чужому мужчине, будь тот даже его лучшим другом. Хотя самому ему нравилось сидеть и смотреть, как Глория священнодействует с мылом и ароматными травами.

- От этого даже думать забываешь про усталость, - сказала она, отряхивая руки.

Делать ей в сарае больше было нечего, тем более что в кухне ее ждала qnaqrbemm` лохань. Она и сама не понимала, почему не уходит, а теребит, как маленькая, фартук и старается придумать, что бы еще такого сказать.

Не желая выглядеть совсем уж дурочкой, Глория переложила полотенце, а потом мыло и бритву. Ее мать славилась своим искусством варить мыло и настаивать разные травы. Глория подумала, не сказать ли Куэйду, какое замечательное мыло она принесла ему, и решила не говорить. Даже ей самой это показалось глупым. Какое дело охотнику до мыла, если он обыкновенно моется в реке?

В вечерних лучах солнца, проникавших в сарай через открытые двери, Глория была похожа на ранний весенний цветок. Куэйд никак не предполагал, что дочь Нобла станет такой красавицей. Неужели это та самая смуглокожая девчонка, которая не слезала когда-то с его колен?

Едва заметно улыбнувшись, он возблагодарил Бога, что в свои шестнадцать лет она мало чем отличается от ребенка. Многие девушки выходят замуж в девятнадцать лет и в двадцать. Куэйд подумал даже, что, будь она постарше и реши ее мать выдать ее замуж, он бы не устоял перед соблазном все бросить ради нее и заделаться фермером или кем-нибудь еще в СилиГроув.

Однако не успел он еще насладиться своими мечтаниями, как ему явилось одно из самых горьких воспоминаний детства и все испортило. Он словно вновь вернулся в дом своего хозяина, бондаря Эйвери Фиска, и розга заходила по его спине. Он вспомнил пронзительный голос жены Фиска и сжал зубы, как будто опять стал мальчишкой, который должен терпеть насмешки хозяйских детей. От такого семейного "счастья" он и сбежал в лес.

Нет. Это все не для него. Чтобы он отказался от своей свободы? Да ни за что! Даже ради прелестной Глории Уоррен; Он и дня не выдержит в четырех стенах. Пусть лучше она поищет себе кого-нибудь другого! Растревоженный неприятными воспоминаниями, Куэйд вскочил на ноги, не подозревая, что хмурое выражение его лица могло бы испугать и медведя.

Глория понимала, что ей давно надо было уйти, и приняла его ярость на свой счет. Ни секунды не медля, она выскочила из сарая и бегом бросилась на кухню. Там она тотчас залезла в лохань, даже забыв о травах, и, вопреки обыкновению, не стала ждать, пока вода остынет или кожа покроется пупырышками от холода.

Быстро помывшись, она даже успела помочь матери с ужином, и они накрыли стол до того, как раздался стук в дверь.

Глория, все еще боясь, что он сердится на нее, не встала со стула. Однако мать тоже не спешила бежать открывать и, когда постучали во второй раз, лишь подняла голову от кипящих горшков.

Черно-белая кошечка Тэнси, спавшая возле плиты, вильнула хвостиком и открыла зеленый глаз, недоумевая, почему ее хозяйка все еще сидит за столом. Глории ничего не оставалось, как исполнить свой долг. Придется ей самой встретить гостя.

Увидав его в дверях, она на время даже потеряла дар речи. Куэйд сбрил бороду, и глазам Глории предстало красивое лицо с прямым носом, чувственно изогнутыми губами и крепким подбородком. В его темных глазах то и дело вспыхивали золотые искорки, которых она не заметила раньше.