Безродыш. Предземье

Только вот и вторым днём, и третьим всё осталось как прежде. Я уже и ондатру поймал, а проклятая стая всё торчит и торчит у ловушки. Вот же йоковы твари! Не могу из-за них верёвки забрать. Время идёт — скоро уже торговцы из града прибудут — а охота моя стала намертво. Тренировки, что из-за этого теперь удлинились вдвое, в печёнках сидят. Уже мысли приходят по-настоящему, а не только для вида, поиском редких травок заняться.

Не выдержал — решил выяснить, что волков подле моей ловушки держит так долго. Может, просто логово там у них новое? У воды деревья густо растут, стволы тесно стоят. Зря я что ли по веткам скачу день-деньской? Подплыву к берегу потихоньку чуть дальше от нужного места и оттуда попробую поверху подобраться. Гляну, что там. А, если повезёт, так и верёвку свою с ветки сниму. Вдруг, свободна петля?

Самострел на всякий случай на спину повесил — ещё дедом удобные петельки приделаны. Полез. От места, где к свисающим в воду ивовым прутьям ползанку подвязал, до того, где ловушка стоит, шагов двести. По земле две минуты делов. Тут же почти полчаса добирался. На подходе заметили. Сразу несколько волков прибежали под дерево, на котором сижу. Рычат, зубы скалят, морды вверх тянут. Не достать им меня, но, сорвусь если, считай сразу конец.

Зато сам бы влёгкую мог пару серых пришпилить к земле. Сверху вниз стрелять просто. Вот только штыря у меня два всего, а их тут… Семь штук насчитал. Все с округи сбежались, кто поблизости был.

Нет, не все. Вот в чём дело, оказывается! Волчище огромный силком моим пойман. В петле застрял шеей. Матёрый. В холке все восемь локтей. Старый зверь. Не иначе, вожак этой стаи. Понятно теперь, отчего вьются подле ловушки все эти дни — не хотят бросать своего, охраняют. Небось, дичь даже носят, чтобы с голоду не подох. Дело дрянь.

Дальше можно не лезть. Перебрался на ветку соседнего дерева — и обратный путём потихоньку. Провожают мохнатые. До самой ивы вели меня понизу. В воду лишь не полезли, когда, прыгнув в последний раз, по пучку прутьев, листья сдирая, прямо в ползанку съехал. Тут всё ясно. Торговцев ждать надо. Прикуплюсь, и вернёмся к проблеме. Так-то, может, оно и не плохо. Зато знаю, что пойманный зверь меня точно дождётся. Погоди, серый, ещё вскрою твой труп. У тебя в сердце точно есть мне подарочек.

* * *

Ярмарка — это шумно и людно. Никогда больше столько народу одновременно в посёлке не собирается. Под такое дело и ватаги все дома, и с окрестных хуторов на торг люди стягиваются, и обозников самих куча целая. Там же, кроме купцов-продавцов, и возницы, и скоморохи с жонглёрами-фокусниками, и охраны две дюжины морд, и один одарённый есть даже, что бородавки и прочую накожную гадость выводит.

К последнему очередь выстроилась. Но это не лекарь, а так. Ни Халашу, ни даже Крагу хромому он не может помочь. Всё, на что он способен, можно и зельями вылечить. Просто зельями будет дороже, вот народ и идёт.

Ещё больше толпа у помоста, на котором лицедеи кривляются. Детвора почти вся там. Один я между повозок и тентов брожу. У меня на забавы нет времени. Делаю вид, что праздно шатаюсь, а сам выбираю, что нужно. Где подслушаю цену, где сам спрошу, якобы любопытства лишь ради. Балбесом прикидываюсь, таращу глаза, охаю-ахаю. Мне бы только внимание к себе не привлечь ненароком. Попутно «дружков» своих из Саноса шайки высматриваю. Сталкиваться с кем-то из этих швыстов облезлых не хочется. Хорошо хоть, Патара таскает отец за собой. Видел с Хваном их возле лотка оружейника.

Присмотрел кой-чего. Теперь к месту условленному. С Хольгой загодя мы сговорились, что бобы передам и заказ разъясню в полдень возле сушильни, что под частоколом напротив Такеровой бывшей землянки. Есть там укромное место одно, какое ни с какой стороны не просматривается. Заранее приду туда и дождусь её там. Убедился, что никто не следит и, домой идя вроде как, свернул к частоколу.

Долго ждать не пришлось. Хольга тётка серьёзная — у неё чётко всё. Молча выслушала заказ, уточнила про цены, переспросила по мелочам разное и, взяв бобы, ушла. Я же немного ещё посидел в закутке. Нельзя, чтобы нас видели вместе. И местечко палить это тоже нельзя. Завтра снова встречаться нам здесь. И на третий день тоже. Хольга, правда, об этом не знает пока — удивлю её вечером, когда купленное сюда принесёт.

Сборщица, хоть и надёжная тётка, а вводить её в искушение, вывалив за раз все бобы, что надумал продать, не хочу. Много их у меня. За неполных два месяца столько добыл, сколько другие и за год не могут. Вдруг, решится меня обмануть? Кому жаловаться потом буду? А некому мне. Три сегодня отдал, завтра столько же выдам. Послезавтра ещё три боба, а четыре оставшихся придержу пока. Рассчитал уже всё — и на выбранные покупки хватает, и монеты запас будет добрый.

* * *