Безумное путешествие

Тяжело было томиться ожиданием. Недаром же народная пословица гласит, что самое неприятное ждать и догонять. Но время всегда спешит вперёд, невзирая на наши хотения. Настал новый день, и я стояла у двери подруги, пытаясь унять своё волнение. Сейчас всё решится, плохо ли, хорошо ли, но решится.

Подруга открыла дверь и смотрела на меня, храня таинственное молчание. На ней был роскошный китайский халат, расшитый золотыми павлинами. Она важно проследовала в комнату и уселась в кресло, приглашая меня царственным жестом занять место напротив.

Моментально скинув верхнюю одежду, я поспешила сесть в мягкое кресло, потеснив законного его обитателя, игрушечного лукавого зайца, и, не сводя с Лены глаз, поторопила её, не в силах больше ждать.

– Ну, не томи душу. Рассказывай скорее? Что-нибудь узнала?

– Всё узнала, – она тяжко вздохнула, – упорхнула наша птичка!

– Как упорхнула?

– А вот так. Улетел наш летунчик на историческую родину. Вместе со своими собратьями.

У меня внутри всё оборвалось.

– Да не тяни ты кота за хвост! Что из тебя каждое слово клещами вытягивать?

– Вот так всегда…. Стараешься, стараешься ради подруги, а в ответ никакой тебе благодарности!

Ленуся состроила обиженную физиономию и извлекла откуда-то из недр кармана сложенный тетрадный листок. Передала его мне.

–Вот, сосед записал для тебя номер его части. Их отряд срочно отправили к месту основной дислокации. Через день после вашей последней встречи.

Я прочла запись на листочке.

– Но здесь какая-то ошибка! Тут написано Чита, а не Могоча. А он говорил, что служит в Могоче.

– Какая разница? Ведь Могоча – это Читинская область. Отряд-то сборный. Вот их собрали из разных частей и отправили сюда всех уже из Читы.

Главное, я узнала, что его здесь уже нет, и что отправка была срочной.

– Да!!! Он наверняка звонил мне в Москву, а там телефон не работал.

Я готова была заплакать от обиды, но Ленуся этого не допустила. Она принесла чашку чая с кухни и вручив её мне в руки, приказала.

– Выпей, я специально чайку с травкой заварила. Хорошо успокаивает растрёпанные чувства.

А волноваться не стоит, сиди и жди. Позвонит, когда сможет. И не терзай ты моего бедного зайца. Ты ему всю шерсть сейчас вырвешь, а лысый он будет не так красив!

Я не обратила внимания на её замечание. Была у неё такая привычка отвлекать пустяками человека, голова которого была забита проблемами глобального масштаба.

– Да, если бы он не в горячей точке был…Знаешь, всякое может случиться там. Ранят или даже убьют! А я и знать не буду.

– Ну, завела печальную песню!!! Сразу так и убьют! Жив он и здоров, твой Снежков. Сиди и жди звонка. Ничего лучшего тут не придумаешь!

Неделя тянулась бесконечно долго, один день сменялся другим, не принося с собой ничего нового. Мысли и чувства будоражили душу, не давая ей покоя ни на минуту. С каждым днём зрела и укреплялась мысль о том, что где-то далеко-далеко произошло событие, сыгравшее в наших жизнях, моей и Олега злую, роковую шутку. И мы больше никогда с ним не встретимся. Я вздрагивала от каждого телефонного звонка и срывала трубку в надежде, что это тот, единственно нужный мне сейчас звонок. Вечерами я пропадала у Ленуси, и та как могла, облегчала мою жизнь. Она успокаивала меня, призывая не торопить события и раскладывая на журнальном столике карты Таро. Пытаясь заглянуть в будущее, кое-что прояснить в прошлом.

Карты упорно складывались в определённой последовательности, грозя разрушениями и неприятностями.

– Вот видишь, потому-то он и не звонит, что всё плохо у него. Наверняка, в таком аду находится… Он предупреждал… Их сразу отправили в Чечню. Мы же ничего не знаем. Может, оттуда им даже и не разрешают звонить.

Ленуся пыталась опровергнуть мои доводы.

– Но я ведь на тебя гадаю. Это тебя ждут разрушения, а не его.

– Конечно. Потому что моя жизнь связана с ним… Если с ним что-то случилось, значит, и со мной…

Однажды вечером я, в очередной раз, схватила трубку телефона, опередив маму.

– Да… Я слушаю…

В ответ молчание и только гул и эхо посторонних звуков. Затем короткие гудки отбоя…

Напрасно я стояла перед телефоном и тупо смотрела на его глянцевое мерцание. Он был нем и не подавал больше никаких признаков жизни.

Тоже самое повторилось и на следующий день. И опять издевательски гордое безмолвие телефонной связи.

Когда же и на третий день телефон сыграл со мной в молчанку, я не выдержала и с силой грохнула его об столик.

Словно в отместку за мои эти неразумные действия, интригующие звонки, хотя бы дававшие волю воображению и призрачную надежду, прекратились вовсе.

Подождав так ещё пару дней, я направилась к Ленусе, уже приняв для себя твёрдое, казавшееся единственно верным, решение.

– Еду! – с порога огорошила я подругу. Ввалившись в её квартиру, в последнее время непривычно тихую. Я разделась и, пройдя в комнату, забралась с ногами в уютное бархатное кресло.

– Что ты сказала, я не поняла? – голос Ленки звучал успокаивающе тихо, словно сейчас она разговаривала с буйно помешанной особой и интонациями своего голоса пыталась создать обстановку мира и спокойствия.

– Еду! Я еду!