Безумные (СИ)

— Ты хотел назвать её по-другому, верно? — изгибаю я бровь. — Ты не прав, Миш. Илона живет так, как ей хочется. Она красивая девушка, ею восхищаются мужчины, что в этом плохого? И ничего подобного у нее на лбу не написано. Глупости говоришь всякие.

— Что, хочешь быть как она?

Да, хотя бы денечек.

— Все люди разные, — улыбаюсь я через силу, — и у каждого своя изюминка. Такой, как Илона, мне никогда не быть.

И — о, боже, — как же грустно становится от этой мысли.

— И слава богу! Не хватало еще, чтобы ты полуголая в рестораны ходила. — Он громко и недовольно вздыхает, придвигаясь ко мне. — Кстати, а что ты наденешь завтра на выставку? Может, то черное облегающее платье с поясом?

— Боишься, что не понравлюсь очередному твоему знакомому? — с раздражением интересуюсь я. — Может, еще колготки за меня выберешь?

Миша хмурится, но его недовольство, к моему глубочайшему сожалению, длится лишь пару секунд. Он кладет ладонь на мое бедро и вздыхает так тяжело, что я невольно чувствую себя виноватой. Всегда так: хочешь не хочешь, а это чувство все равно расползется в груди, точно вездесущие сорняки, стоит Мише только протяжно вздохнуть или сделать бровки домиком.

— Извини, — говорит он тихо, прильнув лицом к моему животу, — ты права, твой гардероб — не моего ума дело. Ты прекрасна даже в мешке с картошкой.

— Спасибо за комплимент, — сухо говорю я, поставив баночку с кремом обратно на тумбочку.

— Знаешь, что? Хватит пустых разговоров! Иди ко мне.

Мое тело стремительно покрывается камнем.

— Я устала. Хочу просто лечь спать, ладно?

Могла бы банально соврать про внезапно разболевшуюся голову, чтобы никоем образом не обидеть его, но это давно перестало быть веской причиной для отсутствия секса в наших отношениях. Почему-то Мише кажется, что если даже у меня и болит голова, то его бесконечное ёрзанье на мне подействует, как обезболивающее.

— Значит сегодня ты будешь моим милым и сонным брёвнышком? — протягивает он, целуя мою поясницу.

По сути, эту роль я играю последние… Сколько? Года два-три? Хотя раньше и проявляла некоторую активность. Покупала красивое белье, зажигала свечи и старалась полностью погрузиться в процесс. Когда появлялось легкое томление внизу живота, я крепко хваталась за это приятное ощущение и почти не давала ему убежать от меня. Почти… К сожалению, оно всегда было слишком коротким и несколько однотипным. Словно я серфингист, вижу надвигающуюся волну, но никак не могу приблизиться к ней, чтобы встать на доску и покорить её.

— Я правда устала, — говорю без единой эмоции. — Пожалуйста, дай мне возможность отдохнуть, ладно?

И вновь этот тяжелый вздох, только на сей раз с нотками недовольства. Миша молча ложится на свою половину кровати, набрасывает на себя одеяло и принимается переключать каналы один за другим, полностью игнорируя мое присутствие. А мне так хочется, чтобы он, наконец, стукнул кулаком по столу и начал говорить со мной.

* * *

— Гляди, мясной рулет «Величественный». Уже само название нам подходит, а? — усмехается моя мама, изучая меню дорогого ресторана. Администратор рассказывает нам о самых популярных блюдах для банкета, а мне, если честно, абсолютно все равно, какая еда будет на столах в папин юбилей. — Кар, что скажешь?

— Я не ворона, мам.

Она улыбается мне и останавливает на женщине рядом с нами неловкий взгляд.

Ненавижу то, как комкают мое имя. В молодости моей маме казалось, что европейские имена несли в себе особое величие и статус, поэтому я и стала Каролиной, что в переводе с древнегерманского — королева. Иной раз боюсь представить, как бы родители назвали моего брата, если бы он был у меня. Какой-нибудь Карл, Чарльз или Теодор?

— У вас ведь будет развлекательная программа? Вы говорили об огненном шоу…

— Да, да! — перебивает её мама. — Два ведущих, музыка и танцы. Ребятам тоже нужно будет организовать столик.

— Конечно. Мы об этом позаботимся.

— Тогда, буду ждать от вас счет.

— Отправлю на электронную почту в течение двух дней, — улыбается женщина в белой рубашке. Интересно, у нее еще не болят мышцы на лице от такой неестественной улыбки? — Может, повторить для вас кофе?

— Нет, спасибо. Нам уже пора ехать. Спасибо вам. — Когда женщина уходит, мама переводит на меня взгляд и вопросительно поднимает бровь: — Забросишь меня на мойку? Уже больше часа прошло, моя красавица должна быть чистенькой. Кстати, ты уже нашла себе наряд на папин юбилей?

— Я и не искала.

Глаза моей мамы лезут на лоб. Раньше её бурная реакция на самые обыкновенные вещи меня забавляла, а теперь, порядком, поднадоела, вызывая лишь раздражение.

— Ты серьезно? Каролина, об этом надо позаботиться, доченька! А что, если платье, которое тебе может понравиться, уже кто-то покупает? Прошу тебя, в самое ближайшее время отправься на поиски. Желательно, сегодня же.