Безумство храбрых. Бог, мистер Глен и Юрий Коробцов (Рисунки А. Лурье)

— Так точно, знаю. И удивлен, что обнаружилось столь малое.

Генерал Зигмаль поднял брови:

— Как вас понимать?

— Очень просто. На заводе нет повседневной борьбы с саботажниками. В этом вопросе я наблюдаю непонятную инертность, если не сказать резче.

— А вы скажите резче. — Генерал взглядом пригласил Гросса послушать, что скажет Кох.

— Мне рассказывали, будто фирма не пожелала, чтобы на заводе постоянно работали сотрудники гестапо. Это мне непонятно. И вообще — пусть простит меня наш шеф доктор Гросс за то, что я скажу правду, — на заводе в наибольшей чести люди, чье политическое лицо является более чем сомнительным. Здесь у нас главной политической характеристикой является знание гаек и болтов.

— Так, так, — сказал генерал Зигмаль, со зловещей улыбкой глядя на Гросса, — А как могли быть выпущены с завода бракованные снаряды? Вы, я слышал, входите в группу инженеров, которые отвечают за это? Как могла случиться такая преступная халатность?

Инженер Кох ответил не сразу.

— За снаряды, которые принимал я, я могу поручиться.

— А за те снаряды, которые принимали ваши коллеги?

— Смотря о ком персонально идет речь.

Генерал Зигмаль заглянул в блокнот:

— Ну вот, скажем, Рейнгард?

— За этого я тоже ручаюсь.

— А Любке?

— Тоже.

— Гримм?

— Поручусь.

— Лидман?

— Нет.

— О, интересно! — Генерал сделал пометку в блокноте,

— Ну, а Гарднер?

— Поручусь, но с некоторым колебанием.

— Так, так. — Генерал Зигмаль подумал. — Вот что. Я прошу вас сейчас же поехать в Веймар в наше отделение. Спросите там майора Кюхлера. Скажите ему, что я прошу его поговорить с вами.

— Слушаюсь… — Инженер Кох встал, по-военному повернулся и вышел из кабинета.

— Вот вам, доктор Гросс, ваша особая группа, — раздраженно сказал генерал Зигмаль, — Вы понимаете, наде юсь, что это такое для подобной группы, если даже в одном человеке можно сомневаться!

— Мнение инженера Коха может быть сугубо субъективным, — тихо произнес Гросс.

— Ну, а если проверка переведет его в разряд объективного, что тогда?

Гросс пожал плечами.

В кабинет пригласили инженера Любке. Он вошел мелкими спокойными шажками, на ходу протирая платком очки. Водрузив очки на нос, он отыскал взглядом Гросса.

— Вы меня вызывали?

Гросс кивком показал на генерала Зигмаля.

— Ах, так! — Инженер Любке повернулся к генералу и выжидательно и довольно бесцеремонно разглядывал его, не удостаивая, однако, ни приветствием, ни вопросом. Любке был крупный, заслуженный инженер фирмы и знал себе цену. К тому же всех, не служащих технике, он вообще считал полулюдьми.

— Инженер Любке? — отрывисто спросил генерал Зигмаль.

— Да, с вашего позволения, — улыбнулся инженер.

— Как вы расцениваете то, что случилось на заводе?

— Что именно? — Любке во всем любил точность.

— Да вы что! — Генерал еле сдерживался.

— Нет, конечно, я догадываюсь, что может вас интересовать, но догадка — это всего лишь догадка, а наш завод огромный и не совсем обычный. У нас тут каждый день что-нибудь случается.

— Перестаньте! Речь идет о саботаже.

— О! Недоброкачественные снаряды? Для меня лично факт непостижимый, — оживленно заговорил Любке. — На моей памяти за тридцать лет работы в фирме не было ничего подобного. У нас редчайшие случаи рекламации со стороны клиентов всегда расценивались как позорнейший скандал.

— Как могло случиться, что саботажники безнаказанно действуют под носом у столь могучих, как вы, умов техники?

— Ненормально ускоренные темпы работы, на что я неоднократно указывал доктору Гроссу. Помните, шеф?

— Ну, а если война не может ждать? — повысил голос генерал Зигмаль. — Это вас не касается?

Любке гордо поднял голову:

— Испокон веков национальным признаком нашей технической культуры была точность и строжайшая плановость. Вы меня извините, но даже Бисмарк высказался где- то, что немцы умеют предусмотреть все, кроме помощи бога. Последнее они обязаны просить.

Генерал Зигмаль понял, что с этим типом ему разговаривать нечего. Ясно одно: этот потворствовать саботажу не станет, а больше он ничем полезен быть не может.

— Спасибо за поучительную беседу, — иронически сказал генерал Зигмаль. — Вы свободны.

Любке обернулся к Гроссу:

— Поскольку я уже здесь, я хотел бы вернуться к вопросу о схеме резервного кабеля.

— Потом, потом! — Гросс замахал на него руками.

Любке невозмутимо сделал общий поклон и вышел.

— Инженер Любке — из первой пятерки специалистов нашей фирмы, — сказал Гросс.

Генерал Зигмаль презрительно фыркнул:

— Ясно. Гениальный специалист по части болтов и гаек.

В кабинет с независимым видом вошел инженер Гримм. Оглядев всех по очереди, он спросил:

— Кому я нужен?

— Мне. — Генерал Зигмаль показал ему на стул, стоявший по другую сторону стола. Садитесь. Вы член партии?

Гримм сдержанно улыбнулся:

— Без юридического оформления. Начиная с тридцать пятого года я так занят оснащением военной мощи партии, что не имел времени написать заявление.

Генералу Зигмалю как будто понравился этот ответ. Он понимающе кивнул головой, помолчал и спросил:

— Как могло оказаться незамеченным вредительство?