Безвидный свет. Введение в изучение восточносирийской христианской мистической традиции

О том, что рассматриваемая полемика и соответствующая проблематика были известны в кругах Сирийской ортодоксальной церкви, может служить ироничное замечание Григория Абу-ль-Фараджа бар Эбройо († 1286), который в своем богословском компендиуме Светильник святилища, говоря о Тимофее I, замечает, что тому следовало бы отличать телесные глаза, которые не могут видеть ничего бестелесного, от очей души, которым это дозволено.

Наконец, спустя полтысячелетия Авдишо Нисибинский в своих творениях сохранил для нас соборное послание католикоса Тимофея I и единственное известное упоминание о соборе Ишо бар Нуна, на котором были сняты анафемы, наложенные предыдущим предстоятелем Церкви Востока. О том, что снятие анафемы действительно состоялось, могут свидетельствовать многочисленные творения Иосифа Хаззайи и Иоанна Дальятского, которые Авдишо перечисляет в Каталоге книг церковных, не говоря о том, что они входят в списки запрещенных книг.

Этими немногими первоисточниками и сторонними свидетельствами ограничиваются все известные на текущий момент сведения о той богословской полемике, которая затронула Церковь Востока во второй половине VIII и начале IX вв. Однако, по мере издания и перевода текстов восточносирийских подвижников, остается надежда обрести более ясное понимание, какие вопросы на самом деле являлись ключевыми в этих спорах.

А. М. Преображенский

1. Католикос Тимофей I. Послание 50

Другие каноны, установленные католикосом Тимофеем вместе с митрополитами [

и] епископами, и отправленные ими к святому Ефрему для всей Эламской епархии

Тимофей Аксенайя, католикос и патриарх, в любви к Богу, нашему воскресителю, вместе с епископами большой епархии [своего] патриарха, священниками и верующими православных городов, [пишет к] епископу Божьему Ефрему, митрополиту Бет Лапата, [а также] монахам, епископам, пресвитерам и [всем] верующим, которые относятся к Эламской епархии. Мир и спокойствие да снизойдут на вас во Христе, свет Его вечен.

Ваше письмо, доставленное нам скромным пресвитером Авраамом, монахом, мы получили и прочли с большой радостью, о отцы наши и братья наши; и Христу, который Господь наш и Бог наш, Тот, кто есть причина всего благого, кто плотью Своею уничтожил средостение между [нами] и [положил конец] вражде, мы поклонились, вознесли хвалу и принесли жертвы восславления и восхваления в Его честь. Мы восславили также и великое рвение и заботу, которое вы выказали сейчас, [как делали] и во все времена, в отношении защиты канонов, которые суть пути, ведущие к небесам, и тропы, приводящие к царству Бога, который спас нас от власти тьмы и привел к царству Сына Его возлюбленного.

Кто больше вас, о дорогие братья, ответствен за Божию Церковь? Ведь вы – те, чья добродетель во всех прошлых поколениях подобно лучам солнца озаряла твердь Православной [Церкви]. Вы суть те, кто всякий раз, подобно звездам [, освещающим] небосвод, излучали свет для церкви Божьей. Также ведь не одними голыми пустыми словами, а больше своей собственной кровью, некоторые из вас украсили Православную Церковь и прославили [ее]. Ничуть не удивительно, что вы, которые подтвердили правоту Церкви своей собственной кровью, своим словом и рвением утвердили и укрепили ее каноны. Поэтому также и мы в едином согласии разума приобщились к вашему прекрасному усердию в богоугодных делах, которыми оберегается венец Церкви, что исполнен благодати: мы установили столпы наших помыслов, прочно и без колебаний, на камне истины церковных канонов и ограничений, – тех, что были установлены отцами, апостолами и епископами в прежние времена, будь то греки, или сирийцы, или персы, – и в особенности в [столь важном] сегодня обсуждении вопроса о порядках и об ограничениях, о которых писал католикос и мученик Аба в шестом своем послании, озаглавленном Практика.