Безвременье

Он видел мир потешным, как игру,чертил границы, раздвигая страны,и прививал гусиному перувкус русской речи и татарской брани.Он сочинял уставы, строил мирпо правилам своей задорной воли,из лени, вшей, лаптей и пряных дыррождая Русь, в её великом слове.Он первый плотник, первый генерал.Он первый рекрут, первый из тиранов.Он сам себя Россией муштровали строил в камне город ураганов.Ни уркаганов, ни чумных воров,Ни лапотников, стибривших калоши…Как ни крути, гроза для дураков —Был Пётр Первый всё-таки хороший.

Сэлинджер

Стержень жал.Авторучки ломал

одну за другой,перемазался пастой,махая бейсбольной битой,чем-то рассерженный,поругавшись с чужой женой,не сермяжною правдой,а хваткой железной,Сэлинджерполз, как тень от ёлкиползёт под кремлёвской стеной,дрожью ржи к Селигеру —Сырдарьёй по Онежскойстерляджи.

Кома

Ты в коме, друг мой милый, ты в коме.И жаль, что не слышит никто нас, кромепера, рисующего на рулонебумагимыслей нездешних дрожь.Ты в коме, милый друг, ты в коме —

и потому ещё живёшь.

Повторения

Я не боюсь повторов.Пусть потомвсё то же повторят,как повторяюи я сейчас.Пусть каждый новый голосокрасит свет.Пусть повторится свет.Я не боюсь повторов.Они сильней, чем времени узда.Они не терпят храмов и притворов,им тесен мир, случившийся уже.И потому я не боюсь повторов.Я не боюсь приставок сладких «лже».Пусть списком бесконечных приговоровжизнь будет длиться, вториться, расти.И нету зол, способных повторенье

прервать.Из одного стихотворенья,из капли света можно воссоздатьвсе бывшие,все вечные творенья.

Турецкий чай

Пока я в турке чай варил —мои турчанки постарели.Опять идти на Измаил?Вы что, рехнулись, в самом деле?Так путать эти времена,как будто только что приплылиискать какого-то руна.Пока турчанки чай варили.В Египте вызрело зерно,смешалось с горечью и солью.Какое, чёрт возьми, руно?Взмывали паруса по взморью.Пока в Египте кофе зрел,турчанки также чай варили.

Израиль, Измаил горел,от крови варвары хмелели.Носами тыкались в пески,напарываясь дном на скалы,не заплывая за буйки,где ходят по морю кошмары,меняя шкурки для эпох:то мрак, то лёд, то пламень серный,то над землёй не добрый Бог,а зверь какой-то иноверный,стальная длань других планет,конец, представить только, Света!..– Как должен вывернуться свет,чтобы себе представить это?А так, всё было как всегда —турчанки, чай, турецкий кофе.Среди песка и скал вода,луна в оливковом сиропе.

Между двух гробов