Безвыходное пособие для демиурга (СИ)

– Местный? – спросил я, выворачивая на Гагарина.

– Да.

Врет? Или ушел от родителей, решил пожить самостоятельно?

Проверять пока не хотелось. Кто знает, сколько, на самом деле, приставлено ко мне соглядатаев? Лучше бы Москва дозорным более престижное прикрытие устроила. Вечно у нас швыряют деньги на ветер.

– Как зовут?

– А вам-то что?

– Ну, так, ради приличия. – я даже улыбнулся: нет, не шпик, слишком открыт. – Вот я – Лев Григорьевич.

– А я – Костя. – сказал парень, и, подумав, добавил, – Константин Юрьевич.

Совпадение? Мало ли в городе таких вот Юрьевичей: худых, нервных, с длинными волосами, в очках? Наверное, пару тысяч. И все же… Я ведь даже не видел этого Костю. Просто нашел информацию через Интернет. Обнаружил любительский сайт, от которого шибануло магией. Вычислил и адрес, и телефон. Но сам с этим человеком не сталкивался. Да и Игорь ничего не сказал, ну, кроме того, что Костя сейчас должен сидеть у компьютера. Несколько мгновений я колебался. Нет, нельзя ехать в одной машине неизвестно с кем!

Я сузил глаза и прошептал заклятие видимости.

Люблю я эти старославянские обороты. «Яко Яхве избавит тебя от сети ловчей, тако и аз многогрешный обаче очима…».

Время застыло. Серый смерч сорвался с моих губ и заполнил кабину табачным дымом. Секунда – и проявилась аура моего пассажира.

Темно-коричный нимб сантиметров в шестьдесят полыхал над головою. И казалось, что в этом круге над волосами танцуют красные змеи. Это были ярость, уязвленная гордость и неутоленное желание всего сразу: и женщин, и водки, и славы.

Я даже вздрогнул и поставил зеркальный щит. Это что за бесенка я подобрал? Если он из Москвы, то прикрытие у него – выше всяких похвал. Но если то, что я увидел, и есть его душа, то я ему не завидую.

– Что-то не так? – Костя нервно поерзал.

– Все путем. – автоматически выдохнул я. – Жена от меня ушла. Понимаешь, собрала вещички – и привет! Записка: «Извини, полюбила другого».

– Бывает. – в глазах паренька блеснуло сочувствие. Похоже, он даже хотел рассказать о каком-то знакомом, которого кинула подруга, но вовремя прикусил язык.

Умный. Далеко пойдет. Если мы не остановим. И если тот, за кого себя выдает.

– А ты чем занимаешься?

Парень сразу напрягся:

– А что?

– Понимаешь, хреново мне. Не могу я со своей бедой пойти к друзьям. Чиновник я среднего руководящего звена. Этим все и сказано. Мне бы напиться вдрызг, но с кем-нибудь малознакомым.

– Я вам не верю. – буркнул Костя.

Умница! Правильно: не верь, но только вслух об этом не говорят. Для москвича – прокол непростительный.

– Ты не понял: я – чиновник. У меня все есть. И водка, и закуска, и квартира. И жена вот, была. А на «десятку» ты внимания не обращай. Она мне для работы нужна. Ненавижу общественный транспорт, но и злого шепота старушек в спину тоже не люблю.

– Конспиратор. – ехидно прищурился Костя.

– Ага. – я зевнул. – Бывший секретарь обкома партии, только в Звенигородске.

– На повышение, значит, пошел? – буркнул Костя.

– Типа того.

Мы свернули на Педагогическую, и уперлись в нужный дом.

– Ну, так как? Поехали ко мне?

– Я не люблю, когда зажравшиеся буржуи начинают жаловаться на жизнь!

Молодец, парень: зубки есть!

– Мне не хочется делиться с тобой, хороша была моя жена или нет. – я выключил дальний свет. – Но в эту ночь хочется почувствовать, что я не одинок в этом мире.

– Это тебе еще мало досталось! – злобно бросил Костя, хлопая дверью. – Олигарх вонючий!

Я улыбнулся.

Он вернется. Обязательно. Слишком порывист.

Костю проглотил грязный, обшарпанный подъезд.

Ничего, время у меня есть. Что-то в этом пареньке меня зацепило. Было в его озлобленности нечто странное. Неужели, и, правда, местный? Но живет у родителей, в нищете. Тогда, в принципе, все понятно.

А если нет?

Я вышел из машины.

Падал мокрый снег.

На припорошенной земле валялись использованные одноразовые шприцы: больше десятка.

Я отвернулся. Вот они, люди: наркоманы и сволочи. Все такие, все без исключения. А мы их еще оберегаем, контролируем рождаемость, войны, стихийные бедствия. И где благодарность?

Впрочем, что это я, в самом деле? Дождь и снег как-то на меня разлагающе действуют.

Подъездная дверь скрипнула.

Костя вышел:

– Эй, ты здесь?

Я ждал.

– Ладно, не обижайся. – мальчишка улыбнулся. – Поехали.

Мы сели в машину.

Я ни о чем не спрашивал. И так все было ясно.

– Если ты «голубой» и станешь приставать – урою! – глухо сказал Костя и показал складной нож.

– Я нормальной ориентации. – усмехнулся я в ответ. – У меня дома стационарный телефон. Кстати, возьми. – и я протянул Косте «сотовик». – Позвони кому-нибудь прямо сейчас, подстрахуйся. И оставь себе в залог безопасности.

Костя как-то странно сгорбился, телефон взял, но звонить не стал:

– Я, вообще-то, здесь не живу.

– Ясно.

Костя отмахнулся:

– С предками поссорился. Обиделся я на них.

Еще бы ты не ссорился с такой-то аурой! Странно, вообще, что полгорода ножичком не перерезал.

– Так куда едем? – я вывернул на проспект.

– Ты же, вроде, приглашал. Или мне память изменяет?

– Но я же буржуй поганый.